Геннадий Казанский - Хроники Мира Музыки

Зебастьян раскатисто рассмеялся и положил руку на плечо малыша:

– Дэнни, ты совершенно особенный. Хочу сделать тебе подарок. Я подарю тебе любой инструмент, который ты захочешь освоить. Любой, кроме этой скрипки. – Он хитро улыбнулся.

Зебастьян наклонился к собеседнику, согнувшись до его роста. Он был так близко, что Дэнни разглядел паутинку морщинок в уголках его глаз.

– Почему кроме неё? – спросил мальчик.

– Для начала нужно научиться играть на обычных инструментах, а потом уже на волшебных. Теперь послушай меня, мой маленький друг: есть очень важные вещи, которые ты должен делать. Ты меня внимательно слушаешь?

– Да, гэр Зебастьян, внимательно. – Мальчик светился от счастья и волнения, которое его переполняло.

– Ты должен всегда и во всем слушаться маму.

Мальчик хотел было возразить, но продавец отмахнулся:

– Сейчас она защищает и оберегает тебя, но в будущем тебе предстоит заботиться о ней. – Зебастьян удостоверился, что Дэнни слышит и понимает его. – Мама будет частью твоего большого путешествия в Мир Музыки. Не спорь по пустякам и не расстраивай её.

– Откуда вы знаете, что я с ней спорю?! – Дэнни уже даже не произносил слова, он их выдыхал.

– Все мальчики спорят с родителями. Когда-то я тоже был ребёнком.

Он протянул руку, и они обменялись рукопожатием, как взрослые. Дэнни искрился счастьем, ведь с ним общались не как с малышом, а как с равным. Для себя он уже давно повзрослел, но другие всё ещё видели его маленьким.

– Гэр Дэнни, сегодня мы хорошо пообщались. А вот и твоя мама. – Он резко повернулся и встал как солдат в карауле: – Ну как вам дирижёрские палочки, фрау Элли? – лукаво спросил Зебастьян, а его шляпа произвела серию звуков фанфар.

Женщина оторопела от резких движений продавца, но быстро вернула самообладание.

– У вас очень уютная лавка, но нам и правда пора, – сказала она. – Дэнни, попрощайся. Пойдём уже, как договаривались.

Не успел Дэнни произнести и слово, как Зебастьян вновь обратился к его маме:

– Фрау Элли, я обещал сделать вашему сыну подарок.

– Какой? – озадаченно спросила она.

– Хочу подарить ему любой инструмент, на котором он захочет научиться играть. Вы оба вольны зайти ко мне в любое удобное время и выбрать.

Продавец смотрел на них с доброй улыбкой. А Элли изумлённо разглядывала странного хозяина лавки, раздающего подарки кому ни попадя. Она поблагодарила его и пообещала, что в скором времени они зайдут за подарком, если «этот молодой человек справится с волнением и смело пойдёт к врачу». Зебастьян проводил их до двери с фресками, и там они распрощались. Мама и мальчик покинули магазин, а продавец смотрел им вслед и, казалось, говорил сам с собой:

– Со временем все дети взрослеют. Сказки в воспоминаниях меркнут, а вера в чудеса покидает их, кого-то насовсем, а у кого-то это остаётся внутри, и он старается передать дальше истории про волшебные страны, моря, города…

– Гэр Зебастьян, вы что-то упоминали про утку с трюфелями? – раздался голос за спиной владельца музыкальной лавки.

Людвиг стоял, прижав к себе листы, исписанные нотами с обеих сторон. Измождённый вид композитора говорил о том, что он отдал творчеству всего себя. Вложил все эмоции и силы и теперь едва держался на ногах.

– Да, гэр Людвиг, пойдёмте, я вас накормлю.

Усевшись за письменный стол, который время от времени становился обеденным, Людвиг с аппетитом принялся за яства, щедро предоставленные Зебастьяном. Хозяин музыкальной лавки достал белые чашки.

– Для восстановления духовных сил у меня есть специальный чай, который поставляют в один далёкий и мало кому известный порт. – Он протянул композитору чашку, над которой поднимались клубы пара. Травяной запах смешивался с ароматом свежесорванной земляники.

– Благодарю, вы настоящий друг! – сказал гость, почёсывая затылок. От одного только запаха чая силы возвращались к нему.

– Гэр Людвиг, я обратил внимание, что во время работы вы перемещались по музыкальной лавке как фехтовальщик на дуэли. – Зебастьян подбирал слова, пытаясь выразить свою мысль. – Вы дуэлянт? – нашёлся он.

Людвиг искренне рассмеялся. На памяти хозяина музыкального магазина это был первый случай, когда он слышал смех композитора.

– Что вы, гэр Зебастьян, я не практикую насилие, хотя фехтовальному мастерству немного обучен. Мои так называемые перемещения – это часть творческого процесса. Иногда мне так лучше думается.

Зебастьян удовлетворился ответом и продолжил задавать темп беседы: