Домна Токмина - Записки кисейной барышни

– Обманывать? Не хочу, – отказалась Ивалена.

Неожиданно объявилось наследство в виде старой избушки. Дом, куда переехали, ничем не отличался от других рядом стоящих строений, кроме большого сада. Конечно, он требовал ремонта. Когда очередь подошла к замене кровли, отец распорядился расчистить чердак от ненужного хлама. Эту миссию он поручил Иве и Владу. Чердак был завален старыми изъеденными мышами книгами. Когда все книги вылетели с чердака, Ива заметила небольшой футляр. С опаской она взяла его в руки.

– Как ты думаешь, что там может быть? – поинтересовалась она у брата.

– Думаю, мышиное гнездо, – предположил братец.

С брезгливостью Ива отбросила находку подальше, где она приземлилась на выброшенные книги. При падении футляр открылся и оттуда выпала совершенно целая тетрадь, исписанная красивым витиеватым почерком.

– Странно, – задумалась Ивка.

– Что тут странного? – заинтересовался Влад.

– Дом не настолько старый, чтобы быть ровесником этих пожелтевших листков. К тому же написано пером, а не теми ручками, какими мы пишем сейчас, – рассуждала Ива.

– Ничего странного. Видимо, от деда досталась, а наследники не посчитали нужным приберечь, – высказал свою версию Влад.

– Я тоже так подумала. Ни все трепетно относятся к истории своей семьи, – согласилась она с мнением брата.

– Что там может быть ценного? Вот, если бы клад нашли…

– Самое большое преступление против рода – это выброшенные на помойку, семейные фотографии, – процитировала она любимое высказывание матери.

– Тем более выбрось. Мы – то, какое отношение к этому имеем? – легкомысленно отнесся к этому вопросу братец.

– Нет. Я сначала прочитаю. А вдруг, имеем, – возразила сестра.

– Как хочешь. Скорее всего, там описаны расходы семьи, – потешался над мечтательницей Влад.

Прочитать сразу времени не было, поэтому тетрадка пролежала довольно долго, пока до нее добрались. Почему-то, поначалу Ива решила, что это был дневник, наподобие ее «записок». Но, как выяснилось впоследствии, какой-то начинающий автор пытался написать роман, который назывался «Федора». Даты и фамилии на нем не было и определить имя литератора и время создание шедевра, стало проблематичным.

По ярко-голубому небу проплывали молочно-белые облака, то и дело принимающие различные формы. Федора закрыла глаза и произнесла:

– Облако, облако, издалека летишь, на весь мир сверху глядишь, покажи мне моего суженого.

Она еще не успела открыть глаза, чтобы увидеть того, кто предначертан ей судьбой, как рядом раздался возглас Дуняшки, ее служанки-подружки:

– Федора, это же всадник на коне! Смотри, в руке сабля! Скорее всего, он – гусар!

Федора открыла глаза: действительно, облако приняло очертания всадника.

– Да, на всадника похож, но почему обязательно – гусар? – удивилась она.

– Тогда – гренадер, – тут же передумала Дуня.

– Где ты в наших краях военных видела? – не могла согласиться барышня.

– А вдруг…

– До нашего поместья от тракта ехать да ехать, какие уж тут военные, разве какой случайно в лесу заблудится, – засмеялась Федорушка.

– Нет, барышня, я чувствую, что вот-вот появится твой царевич. Дай-то Бог! – перекрестилась служанка.

– Так, гусар или царевич? – уточнила Федора.

– Человек в военной форме по имени Василий, что с греческого означает «царственный», – не унималась Дуняша.

– Ну и выдумщица ты, дорогая! – восхитилась она умением служанки обнадеживать и радовать.

– Тебе же цыганка еще предсказала, неужто забыла? – напомнила Дуняша.

Нет, девушка не забыла. Как-то они отправились на ярмарку, и к Федоре подошла совсем древняя цыганка:

– Позолоти ручку, и я тебе всю судьбу расскажу.

Федора не очень-то доверяла цыганским предсказаниям, но тут стала выслушивать все, что говорила эта морщинистая седая женщина с совершенно молодым горящим взглядом угольно-черных глаз.

– Твоего отца зовут Василий, мать – Анна, но ее нет в живых.

– Откуда Вам это известно? – изумилась барышня, но не поверила.

– Правду говорю! – клялась предсказательница.

– Дуняша, это ты решила разыграть меня и рассказала о родителях? – обратилась она к служанке, которая в тот момент, сложив руки на груди в молитвенном жесте, внимала каждому слову гадалки.

– Нет. Я сама удивляюсь, – зачарованно вглядываясь в цыганку, ответила подружка.

– Уже скоро твоя жизнь изменится, – продолжала цыганка, рассматривая ладонь девушки.