Евгений Кузнецов - Чернила в бокале. Драматическая повесть

(Поневоле представляю я сейчас… что в комнате в этой, есть, стало быть, телевизор и что он, понятно, включён… Только – где вот он?..)

Итак: новости – лишь несколько мгновений!

(Оговариваюсь зачем-то: цитата из телепередачи прозвучала… самая корректная.)

Мария показывает пальцем прямо (на меня! – ведь я зритель-то!..) – в тот, значит, угол комнаты, где находится телевизор:

–– Я тоже когда-то могла делать шпагат!

(Та-ак… И – что?..)

Николай виновато трёт свою щеку:

–– Нет, я напишу рассказ. Начало: «Они подумали о возможном поцелуе уже после поцелуя».

Мария , всё не глядя на Николая, кивает головой понятливо:

–– Тебе надо больше есть мяса и фруктов… чтобы у меня тоже было вдохновение!

(Смотрю, смотрю!..)

Николай слабо машет ладонью:

–– Я напишу повесть: «Под лежачий талант талант не течёт»…

Мария простирает руки (опять в мою сторону):

–– Вона! Уж ладно все эти острова! Побывать бы хоть на одном-то каком-нибудь острове!

Николай – вполголоса, то есть сам себе:

–– Несомненно, я нынче в полёте… В каком-то!..

(Сами с собой – это важно, важно! – все говорят. И часто – негромко вслух.)

Николай подымает бутылку на вытянутой руке и крутит её за горлышко… потом с горечью ладонью вытирает рот.

(Жеста этого, по мне, вполне достаточно!.. Ну чтоб выразить-то…)

Мария – вполголоса сама себе:

–– Почему я так волнуюсь?..

(Речь их, героев, – быстрая, импульсивная… Что же, так оно – среди именно таких – и есть.)

Дочь их Лиза (похожая, да, на отца!) входит в ту же, что и мать, дверь… из своей, всего вероятнее, комнаты… входит вяло… подаёт Николаю, не глядя на него, яблоко… садится на диван – который в комнате чуть справа.

Лиза смотрит прямо… (я чуть смущён… но что поделать, раз тут телевизор!..) она в джинсах и в блузе… берёт с дивана пульт, нажимает кнопку за кнопкой…

(Кнопки-то у неё… А мне, однако, известно… да вот хоть по одному её выражению лица!.. что она именует пульт – «лентяйкой».)

Мгновение за мгновением чередуются отрывки передач, которые даже трудно определить…

Лиза говорит дремотно и ни к кому не обращаясь:

–– Я-а ха-чу-у носить кимоно и составлять икебану!.. Но – где?!..

Николай трёт яблоко о рубашку, нюхает его… и убирает в карман брюк… указывает пустой бутылкой прямо (и этот!):

–– Выключите эту дрянь!

(Привычно и напрасно…)

Мария любуется сервировкой стола, говорит же – с удовольствием-то – сама себе:

–– Ты зарабатывать не хочешь! Работать не хочешь!

Николай – Марии равнодушно:

–– Ты что там… где-то… говоришь?..

(Хочу не хочу – а они все прямо-таки тараторят!..)

Между прочим: в пространстве комнаты, как раз над столом, висит люстра о пяти, что ли, лампах, и на округлой стойке одной лампы…(ну не грезится же это мне!) висит мужской галстук!..

Мария – испуганно сама себе:

–– Я? Говорю?..

Вдруг несколько мгновений слышен недублированный иностранный фильм – мужские серьёзные голоса…

Это всё – посредством пульта – устраивает Лиза.

(Хорошо заметно – мне, то есть, заметно: речь героев и звук телевизора никогда не совпадают! – Это тоже для того удобства?..)

Мария – Николаю грубо:

–– Ничего я не говорю!.. Ты чо, уже – того?!..

(Ну балаболы!..)

Впрочем, слышен звонок – тот самый, разумеется, какие у входной двери.

(Эти двери – из трёх дверей средние… То есть – всем тут, как и мне, не до квартирной планировки…)

Однако – все лениво молчат…

(Опять же, известно мне: входные двери, по обычаю этого дома, в такой ситуации не заперты.)

Мгновение – реклама прокладок. (Женских, женских!..)

Мария наконец косится на Николая и внятным голосом намекает ему на его любовь к языку (это понятно и простительно…):

–– Ты про-спался или вы-спался?

Николай , однако, вдруг отчаянно говорит в пространство:

–– Главное – начать новую вещь и – не останавливаться!

Ещё звонок.

Мария – Николаю уже машинально:

–– Ты чего делать будешь? Чего делать будешь?

Николай – торопливо сам себе:

–– Все хорошие вещи пишутся сразу!

(Терплю, терплю!..)

Молодой поэт Эдуард входит широко… (ну, ему около тридцати…) он в костюме, с папкой в руке… говорит значительно и громко – сначала Николаю, здороваясь с ним за руку: