Array Сборник - Точки. Современный рассказ

– Что это она раздемшись? Сдурела баба и Лешку застудит.

Хотел крикнуть, но звука не получилось, только внутри что-то больно съежилось и будто разорвалось. И уже не криком, а мукой проплыл перед ним тот мост, на котором тряпьем повис Лешка, приговоренный кем-то.

– Ю-ль-ка!

– Гляди, отец, дети-то у нас какие справные!

И уже не у бани, в ветвях старого сокоря, мелькают качели из какой-никакой доски, привязанной старыми дедовскими канатами, и детишки вспархивают Ленкиным платьицем и Лешкиными вихрами.

– Юлька, возьми к себе, не могу больше, – хочет крикнуть Колька, но немота рвет нутрь, бросает на ржавое, отслужившее…

– Наташка-то одна в избе, а у меня печь затоплена, – вдруг думает он.

Сползает с кучи металла, босой, в разодранной рубашке, испачканный кровью, подползает к избе.

Там, за дверью, у соскочившего с печки огня сидит Наташка, маленькая такая девчоночка, только-только ходить научилась, и дует, дует на пламя, как на блюдце с горячим чаем…

Родилась в Уфе. Окончила географический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова. Ведущий геолог одной из московских геологических организаций. Работала на севере Хабаровского и Красноярского краев, Сахалине, Чукотке. Публикации в журнале «Юность» и норильском литературном альманахе «Аквариум». Для журнала «Театральная жизнь», газет «Правда» и «Труд» делала интервью с Мустаем Каримом, Расулом Гамзатовым и Владимиром Крупиным. Выпускница ВЛК при Литинституте им. А. М. Горького.

После 26-часового вездеходного броска они добрались до реки Эргувеем. Еще в начале пути вездеход на переправе нырнул в реку, и кабину, где она сидела, залило водой. Миша Прохоров, геофизик, радовавшийся тому, что наконец-то они выехали из заполярного поселка, предложил ей ехать вместе с ним на крыше. Так, в мокрой одежде, она проехала весь день, а к вечеру у нее поднялась температура и она заболела.

Утро после болезненной ночи было хорошим. Сквозь брезент палатки светило солнце. Подморозило. Комары еще не проснулись и давали спокойно подремать в спальнике. Боли в животе прошли, и она решила идти в маршрут. Но, уже умываясь холодной водой в реке, она поняла, что сил мало. А подойдя к маленькому разожженному из подобранной хозяйственным Мишей с зимника вешки костерку, на котором ребята кипятили чай, она поняла, что никак не может согреться. Не только руки, но, казалось, все внутри остыло. Есть не хотелось, хотя на столике стояла открытая банка любимого компота, а в миске лежали только что пожаренные выловленные вчера геофизиком хариусы.

– Давай сюда твои руки, – весело сказал Мишка Прохоров, распахивая телогрейку, которую иногда носил на голое тело. Она положила их ему на грудь, и они быстро стали теплыми. Но холод внутри не проходил.

– Ты готова идти в маршрут? – спросил Миша.

– Мне надевать болотники? – вместо ответа спросила она. Это была ее особенность не отвечать прямо на вопрос.

– Не надо. Мне легче тебя перенести через реку, чем потом тащить твои болотные сапоги весь маршрут в рюкзаке, – почему-то так ответил он.

– Бросай ее в реку, – шутя, кричали с берега ребята, когда они были на середине реки, а она, как куль с мукой, перевешивалась через плечо геофизика.

– Почему мне тяжело дышать? – спросила она, когда они подходили к началу маршрута.

– Мы на макушке земного шара, здесь воздух разреженный, – пошутил Прохоров.

Дойдя до первой точки маршрута, они присели на обрыв поймы. Перед ними текла полноводная река Эргувеем. Внизу на дне были видны обрушившиеся с берега куски торфа, над ними тенью скользили большие хариусы. Перекурив, они начали делать поперек долины геофизический профиль, попутно отбирая почвенные пробы. Работа заставила немного забыть о самочувствии. Но часто под предлогом записи в дневнике она останавливалась. А потом не сдержалась и опустилась на торчащую из болота кочку.

– Не надо сидеть на земле, – сказал Миша, – пойдем.

– Наверное, здесь какое-то аномальное место, у меня нет сил, – ответила она, но встала.

Впереди по маршруту возвышалась конечная моренная гряда. Взобравшись на нее, она тихо сказала: «Дальше я идти не могу. Я должна поспать». На сухой поверхности гряды валялись валуны, принесенные сюда ледником тысячелетия назад, островками росли лишайники и цвели карликовые ярко малинового цвета гвоздики. Вокруг на сотни километров простиралась безлюдная и равнодушная в своей суровости горная тундра.