Александр Морозов - Московский Джокер

Алекс выскочил из-за колонн и понесся через весь зал навстречу пустому поезду и возможному граду пуль в подарок от янки.

Нет, подарка не будет и пуль не будет. Поезд тихонько тронулся и поплыл вдоль перрона по направлению к черной дыре туннеля. Алекс запрыгал из стороны в сторону, как подстреленный заяц, хотя в него теперь никто не стрелял.

Просто он применил технику «бейдевинда», косыми прыжками резко набирая скорость и мощность бега.

Он уже покрыл более половины зала, но и поезд уже набрал нешуточную скорость. Наконец он достиг перрона, но поезд уже шел на полной скорости. И несшиеся мимо Алекса пустые вагоны были наглухо закрыты. И прыгать на их внешнюю поверхность, пытаясь удержаться за случайные выступы, было бесполезно.

Слишком узок был туннель, в который уже втягивалась головная часть поезда. И, следовательно, слишком мал зазор между вагонами и каменным ободом туннеля. Человек, как угодно плотно прильнувший к вагону снаружи, неизбежно был бы раздавлен всмятку при входе вагона в туннель.

Алекс, надеясь уже неизвестно на что или ни на что не надеясь, бежал по кромке перрона по направлению движения поезда, почти не уступая ему в скорости.

Секунда-другая, и наступит развязка. Хвост поезда исчезнет в туннеле, и это будет означать, что Блэквуд ушел.

Ну вот он, шанс, который всегда успевает мелькнуть перед тем, кто достаточно быстро передвигается.

Последняя дверь последнего вагона была нараспашку. Он выждал какую-то еще долю секунды, пока она не поравняется с ним, и затем одним отчаянным, но точным прыжком оказался на полу вагона. И почти в то же мгновение закрылась эта единственная дверь, и вагон нырнул в темный желоб туннеля. И тут же вагон мотнуло на рельсах справа-налево и обратно, что свидетельствовало о предельной скорости движения, о неопытности машиниста, а может быть, о его психической перевозбужденности.

В соответствии с вихлянием вагона, тело Алекса перекатилось по пустому полу вагона с бока на бок. Но тут же, не общая внимания на ушиб головы о металлический угольник на полу, Алекс вскочил на ноги и кинулся к передней части вагона.

Не тут-то было. Его первое лобовое движение – пройти через вагоны в головную часть, чтобы настигнуть, наконец, Блэквуда, – сразу уперлось в непреодолимую стену.

Вагон, снаружи столь веселенькой сине-красно-белой раскраски, в основе своей состоял из стали и даже, вполне возможно, с броневым покрытием. Невозможным казалось разбить и стекла, которые, похоже, могли выдержать расстрел АКМом в упор.

Под потолком зашуршал включившийся динамик, и раздался будничный голос, который тут же узнал Алекс. Голос Блэквуда.

– Раз, два, три. Проверка узла связи. Проверка узла связи. Посторонних просьба покинуть поезд. Повторяю. Посторонних просьба покинуть поезд.

И тут же, почти без смены интонации, Блэквуд произнес:

– Ну что, ковбой, поскачем к водопадам?

Датчик последнего вагона показал увеличение веса. А кто мог в него запрыгнуть на полном ходу? Что за заяц такой под двести фунтов? Ясно, что такое мог совершить только наш Алекс.

– Тебе бы в цирке, парень, выступать. Много бы денег получал.

Алекс немного привел в норму дыхание, и теперь не без интереса наблюдал за неожиданно разворачивающимися картинами за окнами бешено мчавшегося поезда.

А голос «машиниста» почти с отеческой укоризной продолжал вещать из-под потолка:

– Путешествие наше, парень, во всяком случае совместная его часть, продлится недолго. Всего какие-то несколько минут. А далее – мне налево, вам, господин Джокер, направо. Как только мы минуем контрольную магнитную отметку, я нажму тут у себя в кабине одну небольшую хорошенькую кнопку. И последний вагон, вместе с замурованным в нем господином Джокером, автоматически отсоединится. Ты спросишь, что же дальше? Изволь, послушай. Почему бы не сказать человеку все, тем более перед вечной с ним разлукой. Я, как ты понимаешь, узнал от Мартина Марло гораздо больше подробностей, чем ты от своего Карнаухова. Вот поэтому теперь я и направлю твой вагон туда, откуда нет возврата. А сам продолжу восхождение к вершинам мировой авантюры. После того, как твой вагон отсоединится и немного подотстанет, я опять-таки из своей кабины переведу стрелку за поездом. То есть как раз перед твоим вагоном. И он, а вместе с ним и ты, прокатите в правый туннель. И если даже тебе удастся каким-то чудом выбраться из твоего герметичного гроба, то снаружи ты обнаружишь только аммиачные реки и воздух из метана. Озера из хлорки и пруды нечистот. С берегами, почерневшими от стай обсевших их крыс. А скорее всего, встретишь и еще чего похуже. Ведь ты же везучий. Ты же Джокер. А вот мой поезд, Алекс, довезет меня до одной идиллической дачной местности, где обитают некие не в меру прыткие и не в меру наивные старцы. Правда, у них сейчас убыль в вождях. Но ничего, они не унывают, так как у них остался сам Озерков. Вот этого самого Озеркова я и постараюсь прихлопнуть. А уж потом и покину ваши благословенные края.