Юрий и Аркадий Видинеевы - Моя прекрасная «Галатея»

Я уникум или это одно из неожиданных проявлений прозопагнозии?

Опытами с другими «страдальцами» было установлено, что такова особенность зрения прозопагнозиков.

Значит в этом случае мы зрячие, а все остальные – слепыши!

Теперь со мною и с группой таких же, как я, работают специалисты другого профиля. Ожидается, что результаты этой работы принесут множество удивительных и полезных для науки открытий.

Оказавшись на электрическом стуле, он произнёс:

«С моей смертью перестанет биться самое доброе сердце на земле».

На нём было много крови.

Иные убийства он совершал спонтанно, без раздумий и колебаний. Как-то так получалось: просто взял и убил.

Что творилось при этом у него в голове?

Что могло вселить в него убеждённость в том, что в его груди бьётся «самое доброе сердце на земле»?

Что помнилось Василию из его так быстро промчавшийся жизни?

Смертная казнь путём расстрела пугала своей неотвратимостью.

Никто из приговорённых к «вышке» не знал, каким образом приводятся в исполнение такие ужасные приговоры.

Мысли Василия яростно метались от одного края прожитых дней к другому в поисках хоть какого-то выхода.

Ум ему говорил: «Выхода нет!»

Сердце надрывно выло: «Выход должен быть! должен быть!»

Василию казалось, что ничего не должно было привести его к такому жизненному финалу.

Ему действительно так казалось.

Вот мысль Василия, подталкиваемая ужасом перед смертной казнью, метнулась в край раннего детства.

Вечно пьяный отец.

От отца всегда исходит злость на всё вокруг.

Василий прячется от него.

Не попадёшься на глаза, – не будешь битым.

Мать таит во всём своём облике безмолвную мольбу: «Бей, но не до смерти!»

И отец бьёт.

Бьёт потому, что чувствует каким-то звериным чутьём боязливое ожидание жены, физически воспринимает её предощущение от впечатывания его твёрдого кулака в её левую скулу. Это ли не провоцирующий телепатический посыл для агрессора? Кулак получеловека-полузверя без промаха бьёт в то самое место, которое его уже «ожидает».

Жертва привычно сомлела.

Теперь ударов будет очень много. И будет больно. Но избиение закончится, потому что всё когда-нибудь кончается.

И боль когда-то пройдёт.

Нужно лишь потерпеть.

Василию страшно смотреть на то, как отец избивает мать. Но это зрелище парализует его волю, приковывает к себе его охваченное страхом внимание и вколачивает, вколачивает ему в голову какую-то ужасную программу.

«Отец – это сила».

«Сила и жестокость победоносны».

«Хочешь быть всегда победителем? Тогда вооружайся силой и жестокостью!»

Конечно, не было никаких слов в той ужасной программе, которая вбивалась в голову Василия устрашающими сценами расправы обезумевшего от безнаказанности агрессора над его беспомощной жертвой. Эта программа входила в Василия мощным мутным потоком, не поддающимся осмыслению. Она подспудно, неосязаемо формировала в нём что-то жуткое для него самого.

Пришло время и «это жуткое» стало пробуждаться в Василии неконтролируемыми эксцессами.

Вот вспышка памяти высветила событие, произошедшее с Василием в средней группе детского сада «Гнёздышко».

Солнечный летний день.

Их группу вывели на прогулку. Все дети радостно разбегаются по игровой площадке. Кто-то уже на качелях. Кто-то весело скатывается с горки. Вася бежит за бабочкой, забегает, следуя её полёту, за беседку и нечаянно сталкивается там с Виталиком. Оба в лёгком замешательстве. Вася неосознанно, как безмозглый чурбан, ударяет Виталика кулаком в левую скулу.

Откуда появилось в Васе это ранее не свойственное ему движение?

Виталик сомлел от удара.

В его глазах недоумение сменяется испугом.

Испуг в глазах жертвы – вот что всегда возбуждает агрессора!

Увидев этот испуг, Вася испытал удовольствие.

Оказывается, это такой простой способ получать от своих действий удовольствие…

Все наши представления о том, что происходит внутри нас и вовне, мы получаем через кривое зеркало своих заблуждений, непонимания и фантазий, восполняющих непонимание и всю бездну незнаний.

Представления Василия формировались в уверенности, будто бы у него «самое доброе сердце на земле».

Была ли в нём доброта?

Был ли он способен к каким-то добрым переживаниям особой, выдающейся силы?

Врачи психиатры знают немало примеров того, как причудливо выстраивается синусоида восприятий у иных сверхчувствительных пациентов.