Юрий и Аркадий Видинеевы - Невидимые метки

© Юрий и Аркадий Видинеевы, 2022

ISBN 978-5-0056-3475-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«На новом месте

Приснись жених невесте», —

тихо прошелестело в голове у Таисии за мгновение до её короткого падения в темноту, в безвременье, в сон.

– Не ходи к заброшенному полю, – строго глянула на Таисию бабка Сарпиониха и превратилась в чёрную собаку.

Таисия в страхе выскочила из избы и оказалась не во дворе, а на опасно качающейся кочке среди большого болота. Неожиданно какая-то маленькая, но очень крепкая ручонка схватила Таисию сзади за лодыжку и потянула вниз, в болотную жуть. Вопль ужаса застрял у Таисии в горле.

«Только не оборачиваться, чтобы не встретиться взглядами с тем, кто держит за ногу и тянет на погибель!», – Таисия зажмурилась и заполошно замахала откуда-то взявшимися у неё крыльями, почувствовав себя сильной птицей. Поразившись этому чувству, Таисия открыла глаза и сразу стала падать. Это было подобно тому, как ученик Иисуса Христа, доверившись слову учителя, пошёл по воде, как посуху, но, едва усомнился, как тут же, начал тонуть.

Таисия плюхнулась в мерзкую болотную жижу у самого берега. Попытавшись опереться на ноги, Таисия увязла в болотном месиве, начавшем со степенной неотвратимостью всасывать её в своё ненасытное чрево.

– Помогите!!! – обречённо зашлась Таисия в предсмертном крике.

– Держись за мою руку! – услышала Таисия надсадно жёсткий голос, увидела глаза, метнувшие на неё командным всполохом яркие синие молнии, и… проснулась.

– Пошто так кричишь, голубушка? Жениха во сне увидела и испугалась? – заглянула в спаленку Таисии Сарпиониха.

За чаем Сарпиониха стала напоминать Таисии о том, куда здесь лучше ходить по грибы, по ягоды, а куда не следует заходить.

– Почему же не следует? – хмыкнула Таисия.

– А там всякое бывает, – опасливо перекрестилась Сарпиониха.

Опасливость собеседницы перекинулась на Таисию, и она зябко поёжилась. – Не ходи к заброшенному полю, – опять, как в только что устрашившем её

кошмаре, строго глянула на Таисию бабка Сарпиониха, и… перед Таисией вдруг

появилась чёрная собака.

Чёрная собака ткнулась носом в Таисины колени, выпрашивая ласки.

– Пумка! Марш во двор! Кто тебя в хату звал?! – напустилась на собаку с

притворной строгостью Сарпиониха, но собака угадала притворство в голосе хозяйки, и

Таисии почудилась озорная усмешка в собачьем взгляде. Она вывела собаку во двор, в

радостную утреннюю свежесть и решила прогуляться.

Хатка, в которой с прошлого вечера квартировала Таисия у вдовой и бездетной

Сарпионихи, располагалась на отшибе села. Просёлочная дорога вела в райцентр, а справа

от нее привольно и загадочно раскинулась широкая степь. Таисия легко и бездумно устремилась в степное раздолье, в душистое разнотравье с мелкими и блеклыми цветочками.

«Какие все они тихенькие, застенчивые милашки!», – умиленно качнулась душа Таисии, залюбовавшаяся степными цветочками.

Утреннее солнце, лёгкий, как дыхание младенца, ветерок, терпкий аромат разнотравья наполняли сердце покоем и предчувствием счастья. Изредка набегали на сердце отголоски ночного кошмара, царапали его своими острыми коготками, призывая к осмотрительности, но глупое и своенравное сердце отгоняло их прочь. Беззаботная лёгкость влекла Таисию к пропасти, притаившейся в другом измерении, не осязаемом нашими телами, но свободно проникающем в наши души.

Неожиданно, будто бы в невидимую стену упёрлось тело Таисии, будто бы в болотную топь провалились её ноги.

– Назад! – тревожно вскинулась Душа Таисии.

– Вперёд!! – отшвыривая от себя вещий страх, заартачилось её глупое и своенравное сердце.

…И ноги пошли вперёд, туда, где зияла пропасть потустороннего мира.

ПрОпасть – от слова пропАсть

Тому, кто попал в её пасть.

На пути Таисии стали попадаться едва заметные холмики, напоминающие… могилки.

«Заброшенное кладбище! Что там говорила о нём Сарпиониха? Что это самый ужасный центр жуткого заброшенного поля, где „всякое случается“».

Таисия вспомнила, как боязливо перекрестилась Сарпиониха при одном лишь упоминании этого нехорошего места, и замораживающая оторопь, как рябь по водной глади, пробежала у неё по спине. Вопреки её воинствующему неверию в тёмные потусторонние силы в её сердце скользкой змеёй проник доисторический ужас.