Валерий Заворотный - Гавриил, или Трубач на крыше

В столице, говорят, еще круче. Видел он тут по телику про столичного полковника – то ли Захаренко фамилия, то ли еще как-то. Большой умелец – набил целую комнату пачками денег. Не показали бы в телевизоре – не поверил бы. Мильоны ведь, мильоны! А может, и мильярды!

Это столько же ему – полковнику тому заносили? А сколько же тогда генералу заносят?

Хотя нет, одними заносами мильярдов не набрать. Должно быть, крышевал кого-то полковник – нашел жилку золотую и качал деньжат. Благо у них там, в столице, бабок крутится без меры.

Вот податься бы ему, Семену, в столицу. И хоть до полковника не дослужиться, но и в отделении сидеть бы не стал. Нашел бы себе местечко. Подался бы, к примеру, в Росгвардию.

Приезжал тут кореш из Москвы, рассказывал, как у них, в гвардии этой, ребятишки на квартиры себе зарабатывают. Там же частенько всякий шухер устраивают всякие «пятые колонны» – пацаны, девки, заграницей подкупленные. Их гонять – дело непыльное: дубинкой вмазал, ручки за спину скрутил, и тащи в автозак. А если рыпаться начнет, так оно еще и лучше – тебе за одну царапину, говорят, могут квартирку выдать. Неслабо.

Ох, вмазал бы он, Семен, этой «пятой колонне»!..

Так размышлял прапорщик Тюлькин о горестной жизни своей, делая вид, что слушает дуру-старуху.

Наконец старуха ушла, и трескотня, мучавшая прапорщика, закончилась.

Но лишь успел Семен оторвать ладони от висков, как тут же кто-то распахнул со стуком входную дверь.

«Опять приперлись», – тоскливо подумал прапорщик.

Опять предстояло ему выслушивать чьи-то вопли-сопли насчет мордобоя на кухне, побитых стекол и потыренных штанов. Опять предстояло писать бумажки, матерясь про себя.

– Ну? – буркнул он, не поднимая головы. – Чего?..

Кто-то протопал к столу, и над головой Семена раздалось:

– Сеня, блин, выручай!

Тюлькин глянул вверх и увидел знакомую ряшку Васьки Губина, сантехника шестнадцатой жилконторы. Тот хлопал глазьями, но был, кажется, трезв. Лишь перегаром несло. Но не так, чтобы сильно.

– Чо те? – спросил Семен.

Сантехник повел себя кучеряво. Он вытянул шею, наклонился, заглянул зачем-то под стол, выпрямился и, перейдя на шепот, возвестил:

– Кранты!

– Батареи сперли? – лениво поинтересовался Семен. – Так не у тебя одного. В третьем доме тоже свинтили.

– Н-н-нее, – замотал головой Васька.

– Ты про тех хмырей, что в пятом лифт пожгли? – спросил Семен. – Приходили уже… А тебе-то какая забота?

Сантехник Губин вновь замотал головой и, сделав страшную морду, провел ребром ладони по горлу.

– Порезали кого-то? Опять? – вздохнул Тюлькин.

– Да нет же. Нет! – прочухался наконец Василий. – Во как ты мне нужен, Сеня! Выручай!

Он еще раз полоснул ладошкой по кадыку.

Семен откинулся к спинке стула и, скрестив руки на груди, посмотрел на сантехника.

– Ну?

– Чего – ну?

– Ну, чего, блин, приключилось?

– Да тут такое, блин!

– Ну, давай, выкладывай.

– Ох, не знаю, с чего начать. Прям голова кругом!

– Да не тяни ты. Не мотай кишки. Говори, в чем дело?

Сантехник снова зыркнул по углам и, наклонясь к Семену, прошептал:

– Пришел ко мне, значит, мужик… С утра пришел… И сидит!

– Ну, и чего?

– Дак я ж говорю – сидит он у меня!.. Дома!

– Ты, Вась, часом, с утра, ни принял? – поинтересовался Семен Тюлькин. – Тебе слоны не мерещатся?

– Сам ты слон! – Губин обидчиво фыркнул. – Говорю ж тебе: пришел мужик. Приперся невесть откуда. Ты б его рожу видел!.. Да и не пришел он, а просто, значит, – шасть! – и объявился. В мешке весь. Говорит – архангел.

– А я-то при чем?

– Ну, как при чем? Может, он это… Может, того…

– Чего – того?

– Ну, может, он по вашей части?

Семен Тюлькин вздохнул, оглядел стены, на которых были развешаны бумажки с блеклыми физиономиями и надписью «РОЗЫСК», помолчал и сказал:

– Нет у нас никакого «Архангела». Не проходит.

– Хорошо, хорошо – торопливо согласился Губин. – Может, и не ваш. Но ты послушай, что я тебе расскажу. Заколдобишься! Он такое, блин, вытворяет… Нет, ты послушай. И чего мне делать, скажи. Я ж насилу ноги унес.

– Ладно, говори, – согласился Семен. – Только не канючь. По делу давай. И чтоб покороче, мне скоро смену сдавать.

Прапорщик утомленно прикрыл глаза, изготовившись слушать очередную кляузу.

Сантехник Василий Губин перевел дух и начал рассказ…

– М-да-а-а, – протянул Семен Тюлькин, дослушав сбивчивое повествование своего дружка. – М-да-а-а… Стремное дело. Архангелы, ангелы… Только это у тебя, Вась, с перепоя. Ты вчерась чего жрал? Признайся.