Михаил Ортус - Кладбище майских жуков

Солнце почти погасло, унося собой последнее таинство этого вечера. В том месте, откуда Кирилл с Катей пришли, начали загораться маленькие огоньки фонарей и окошек умиротворенных домиков. Ему было нечего сказать, поэтому разговор продолжила она.

– Когда я пришла сюда на следующий день, после смерти брата, чтобы выпустить всех майских жуков, они также оказались мертвы. Удивительно, что до сих пор сюда прилетают умирать майские жуки, в этот домик, словно отдают дань своему королю, – она это проговорила с печальной улыбкой на лице.

Кирилл все также ничего не смог сказать: его ошеломляла вся открытость, вся искренность, вся правда, которая открылась в одно мгновение. От этой истории становилось невероятно тоскливо. Молодой человек продолжал молчать. С одной стороны, не было ни единой причины верить всему сказанному, но и на ложь это вовсе не было похоже, поэтому ему стало горько, и даже немного не по себе от таких откровений незнакомки.

Тогда Катя решила завершить свою «исповедь»:

– Теперь я временами приезжаю сюда, чтобы побывать на этом месте. Некогда «Королевстве» моего брата, а теперь кладбище майских жуков. Я многое вспоминаю, временами плачу – здесь хорошо, тихо, как-то по-особенному.

Солнце давно спряталось за горизонт, они сидели и молчали. А говорить было нечего и незачем. Немного погодя, он нелепо, словно выдавил из себя, предложил проводить ее до дома, но она ответила, что сама дойдет, улыбнувшись скорбящими глазами. Объяснила, как дойти до железной дороги. Они попрощались и разошлись в разные стороны. Он не узнал ее адрес, телефон – лишь помнил одно единственное имя – Катя.

Придя домой, стрелка настенных часов указывала на десятый час вечера, достал из шкафа плед, лег на диван и долго не мог уснуть: все думал об электричке, мальчике, который ловил жуков, о машине, о «Крепости», о самой Кате и о кладбище майских жуков.

Дни на даче пролетели быстро. Кирилл с отцом залатали протекающую крышу, перекопали огород и пожгли старое барахло из сарая. Все время работы он думал только об этой случайной встрече и о холме. Закончив работу, они уселись семьей в машину, и как только захлопнулись двери, Кирилл почувствовал, что с Катей больше не увидится. Всю дорогу он спал. Музыка в наушниках время от времени будила его, хотя ехать было не долго. До дома они добрались к восьми часам вечера. Вот и дверь квартиры. Уселся за рабочий стол. Решил заняться уроками, но мысли о новой знакомой заполнили собой всё пространство. Эти события, словно были как-то крепко с ним связаны, они были чем-то большим, нежели случайная встреча. Немного посидев за столом, так и ничего не написав, Кирилл закрыл тетрадь. Лег спать.

Понедельник.

Школа, домашние обязанности, факультативы, друзья, социальные сети вернули его в привычный круговорот жизни. Гнетущее ожидание предстоящих экзаменов не давали покоя. Приходилось углубляться в учебу. Солнечные дни за окном, словно зазывали на улицу, и квартира становилась худшим местом, чтобы проводить в ней время.

Новый день ничем не отличался от предыдущего. Так и промчались будни. В пятницу Кирилл решил зайти к своему другу Диме. Он жил в паре кварталов от дома Кирилла. Оделся. Обулся. Закинул в рот пластинку любимой мятной жвачки «Спирминт» и зашагал на встречу с другом.

Черная ветровка нагревалась на солнце. В лицо дул сильный ветер, окрашивая нос и щеки в красный цвет. Пахло весной. Подойдя к двери подъезда, Кирилл нажал на домофоне кнопку с номером 7. Ожидание. И вот, в дребезжащем динамике он услышал знакомый, с несколько подростковой хрипотцой, голос.

– Кто там?

– Диман, открывай, это я.

Разговор оборвался, и замок с писком открылся. Зашел внутрь. Ступеньки, первый этаж. Первая квартира справа.

Дверь квартиры отворилась, и на пороге Кирилла встречал не просто мальчишка шестнадцати лет, также невысокого роста, и очками на глазах, но уже с пушком под носом.

– Кирюха! Как я рад тебя видеть! – восторженно заявил Дима.

Кирилл разулся, повесил ветровку на крючок, и друзья отправились в Димину комнату.

Кирилл прыгнул на кровать, которая была заправлена темно зеленым покрывалом. Напротив нее, у стены стоял стол, над ним висели полки, где возвышались стопки книг по биологии, химии, физике и прочие труды естественно-научной тематики. При входе в комнату, сразу справа, стоял стеллаж, также заставленный книгами, а наверху виднелся микроскоп. Рядом со стеллажом примостился шкаф с одеждой и детскими вещами.