Татьяна Мезенцева - Моя бабушка едет в Бразилию

Когда терпеть эти приступы стало невозможным, Зоя со Степаном и детьми съехали, поселившись в рабочем общежитии на Пролетарской улице. Комнатка в бараке была крошечной – девять метров. Всё, что туда влезало – это кровать, стол, небольшой шифоньер да табуретки. Родители спали на узкой железной койке, скрипучей, с провисшими пружинами. Как они туда умещались вдвоем – загадка. А дети и бабка Ваганка располагались на полу, на матрасах и подстилках.

Новая квартира в настоящем деревянном доме на проспекте Ломоносова показалась Гале просто раем. Там было целых три комнаты, большая общая кухня, ванная и интеллигентная соседка Эрика Альбертовна, которая говорила по-немецки и играла на пианино. Под окнами был разбит небольшой палисадник, в нем росла рябина, из ярко-оранжевых ягод которой осенью варили горьковатое варенье.

Немногим позже Галя узнала, что отец вселился в эту коммунальную квартиру в буквальном смысле самозахватом, по совету председателя облисполкома. Офицерская семья, проживающая там ранее, съехала, и Степан не растерялся. Приходили какие-то строгие дядьки, громко разговаривали, заставляли покинуть помещение, пугали. Но никто не решился выставить на улицу фронтовика с тремя детьми. Так семья и осталась жить на Ломоносова.

Геннадий Иванович Суханов

Дети как кошки, быстро подстраиваются под меняющуюся реальность и обретают привычную радость. В Архангельске не было цветущих вишен и распевных украинских песен, зато было много снега. Можно было валяться в сугробах, лепить снежную бабу и кататься на лыжах.

Лыжи у Гали были старые, деревянные – отец откуда-то принес. Они плохо скользили, проваливались в снег, точно тяжелые неструганные доски, но Галя не пробовала других, поэтому свои обожала.

– Куда тебя нелёгкая понесла? – ворчала Зоя, сковыривая ногтем намерзшие снежные узоры с оконного стекла, – Сопли приморозишь. Лучше бы как девочка посидела дома, повышивала узоры на пяльцах.

– Мы с ребятами только туда и обратно по реке, – весело отвечала дочка, подхватывая лыжи.

Ей нравился суровый северный дух Архангельска, когда мороз вонзается в тебя армией пронырливых кусачих муравьев, обжигает, царапает щеки, пытается пробраться в варежки и в ботинки. Дыхание перехватывает. Снег упруго хрустит под лыжами. Ты разгоняешься по плотной утрамбованной лыжне, ловишь мощный ритм скольжения, и начинаешь чувствовать, как холод отступает, и жаркая волна разливается по телу, даря свежесть и силу!

Галя готова была все выходные проводить на улице, бегая на лыжах. В воскресенье ребята устремлялись на реку, надежно укрытую льдом и снегом, где проложены лыжни. Северная Двина широкая – другого берега не видать. Звонкой стаей друзья скользили по накатанной лыжне, обгоняя друг друга, иногда падая и теряя бамбуковые палки. Потом, сцепив лыжи, все вместе дружно шли домой, на ходу растирая снегом прихваченные морозом щеки и носы.

– Что тебе в такую стужу дома не сидится? Могла бы и полы лишний раз помыть, и Женьке рубаху подшить, – неласково встречала мать дочку, сбивавшую снег с фланелевых штанов.

Галинка, разрумянившаяся, счастливая, поднимала сияющие глаза на мать:

– Мама, ты не понимаешь! Лыжи – это самое веселое занятие на свете! Мы с ребятами соревнуемся, и это так интересно. Ты же можешь узнать свои силы по сравнению с другими! И я почти всегда побеждаю.

– Ишь, победительница, а дров кто наносит и за керосином сходит?

– Я щас, мам, – Галинка никогда не спорила. Просто надевала сухую одежду и мчалась за дровами, усердно откапывая дверь сарая из-под снега.

Школьный учитель физкультуры быстро приметил бойкую девчушку, соревнующуюся с мальчишками, и позвал её тренироваться. И Галя с радостью пошла. Теперь лыжи стали для неё не просто развлечением в выходной, а настоящим спортом, воспитывающим волю и выносливость.

Увлеченная физкультурой, Галя бесстрашно пробовала всё, что давало движение, силу и скорость. К лыжам добавились коньки. В парке за третьей школой зимой разбивали каток, и отчаянные парни лихо гоняли на беговых «ножах». А девчонки в коротких шубках, отороченных мехом, выписывали фигурные пируэты на «снегурках» на манер Людмилы Белоусовой. Пируэты Гале были мало интересны, а вот играть с мальчишками в рапки – совсем другое дело. Своих коньков у неё не было, и если кто-то из пацанов давал покататься – это было счастьем. Конечно, стать самой быстрой в ботинках тридцать девятого размера маленькой Гале было не под силу, но все же она почти не уступала пацанам по скорости.