Татьяна Мезенцева - Моя бабушка едет в Бразилию

Отец вернулся с войны в сорок пятом в звании капитана Красной Армии. Грудь – в медалях. Галинке было уже три года. После войны Степана направили работать в военкомате на Украину в город Ружин Житомирской области. Зоя с детьми поехали следом.

Послевоенная Украина, истерзанная войной и оккупацией, ничем не напоминала житницу. Чернели остовы сожжённых домов. Дороги были разбиты. Точно стаи воронят, босоногие ребятишки сновали среди груд мусора, колотых кирпичей и ржавеющей техники. Жили в землянках.

– Есть иди! – кричала Зоя, заманивая маленькую Галю в подземный «дом».

Девочка боялась этой зияющей ямы пуще огня; там было сыро, темно и душно. Только кусок хлеба или печеная картофелина могли заставить её спуститься в землянку. Тогда Галя еще не понимала, что землянка – это спасенье для семьи командира Советской Армии. На территории послевоенной Украины зверствовали разные банды, не щадящие русских – ни взрослых, ни детей.

Однажды случилось чудо. Семье построили хату, настоящий дом. За день! С утра пришли мужики из военкомата: врыли четыре столба, оплели их ивняком – так, как делают плетень, обложили глиной, поставили печь и соорудили крышу. Мазанка получилась на диво. Только пола настоящего не было. Но это был дом!

Теперь родители спали на скрипучей железной кровати, а Галя с Женькой – на печи. Галя вставала рано, раньше матери, едва солнышко начинало проникать золотыми побегами сквозь настил крыши.

– Здравствуй, солнышко! – шепотом приветствовала новый день девочка. – Здравствуй…

Галя замерла. На неё в упор смотрели два больших желтых глаза. Жирная жаба по-хозяйски устроилась посреди комнаты.

– Мама! – Галя непроизвольно взвизгнула, не в силах топнуть ногой и отогнать чудовище.

– Ну что ты взъерепенилась?! – ругнулась спросонок мать, – Это просто жаба, она не кусается. Пол земляной, вот они и скочут тут.

Галя недовольно посмотрела на ухмыляющуюся жабу, попыталась представить её заколдованной принцессой, но нахальные желтые глаза не позволяли поверить в сказку.

– Иди вон! – девочка топнула маленькой ножкой и для верности хлопнула ладошками.

Жаба оттолкнулась пружинистыми ногами и выпрыгнула из дома.

Вскоре семья переехала в Бердичев и поселилась в доме бывшего старосты. Это стало залогом безопасности. Там был пол, не водились жабы, и к старосте бандеровцы не совались.

Все дни Галя и Женя месили грязь на улице, как и остальные ребятишки: играли в Чапая, в пристенок и в партизан, дрались, боролись, таскали вишни и яблоки с уцелевших деревьев, дразнили гусей. Несмотря на то, что у неё был старший брат, Галя никогда за него не пряталась. Она сама отстаивала свою правоту, ни в чем не уступая мальчишкам.

Жили скромно: Зоя перешивала дочери одежду, из которой вырастал Женька. Как пацан, Галинка ходила во фланелевых шароварах и курточках и терпеливо дожидалась ботинок брата. Правда, была одна засада – уж очень хотелось ленточку в косички – яркую, шелковую, как у дочки старосты. Мама, заплетая ей тощие белые косички, перевязывала их простыми тряпочками.

В неодолимом желании обрести эти самые атласные ленточки, шестилетняя Галя пошла на грандиозную жертву: всё лето, в то время, когда ребята бесшабашно гуляли, она работала продавцом. Сама придумала. Набирала из колодца воду, таскала ее в тяжелом ведре и продавала на рыночной площади по копейке за стакан. Копеек набралась целая куча, трудно сосчитать. И тут случилась вопиющая несправедливость – брат бессовестным образом украл часть её заработанного. С решимостью воина Галя попыталась отстоять правду. Но мать, всегда защищавшая брата, не стала вникать в суть дела. Хлопнула девчонку по попе. Женька же нагло высунул язык и был таков. Что оставалось Гале, не привыкшей жаловаться и плакать? Потерев рукой сухие глаза, она принялась считать. К счастью, копеек точь-в-точь хватило на две шикарные ленточки, которые она заплела в косички, когда пошла в первый класс.

В школе Галинка училась блестяще. Всё ей давалось легко: она без труда решала в уме задачки про землекопов и с выражением декламировала стихи украинских поэтов.

– Пять по арифметике! Пять по чтению! Пять по письму! – сообщала матери звенящим голоском, вприпрыжку возвращаясь домой.

Зоя не выражала особенной радости, чаще лишь окрикивала: «Не топчи пол, только вымыла». Однако гордость за дочь всё же испытывала, особенно когда на линейке Галинке торжественно вручали грамоты.