Анна Курочкина - Черный список

– Чтоб мне в твоем возрасте выглядеть такой же старой, – фыркнула Анжи.

– Не подлизывайся, – мать откусила кусок пирожка. – Рассказывай.

– Да, там и говорить нечего, – девушка махнула зажатой в руке ложкой.– Роман ходит ко мне на факультатив. У его отца сейчас на работе проблемы, присмотреть за мальчиком некому. Мне за это предложили неплохие деньги. Что плохого?

– Ничего, – Эвелина хитро улыбнулась, – кроме того, что ты мне врешь, Анжи. Думаешь, я поверю, что мальчика из обеспеченной семьи отпустили пожить в нашу с тобой квартиру? Логичнее было пригласить тебя пожить в дом, на время, как ты выразилась «проблем на работе». Вторая попытка.

– Мам, – Анжелика отодвинула тарелку в сторону, – ребенка мне действительно отдали, с рук на руки. Ничего криминального. Честное слово.

– Почему именно тебе? У него, что кроме учительницы по шахматам, нет других родственников? – Эвелина нацелилась на третий пирожок.

– У Романа нет близких людей, мама. Его воспитывает бабка по материнской линии, а вместо отца у него кредитная карточка, – пояснила Анжи, – с пин-кодом и защитной пленкой.

– А мать?

– Мать умерла, давно. Он ее почти не помнит. Ну чем нам помешает девятилетний мальчик? Пусть хоть немного поживет в нормальной семье.

– Ты сделала грубую ошибку, Анжи, – мать покачала головой. – Мальчик к тебе привяжется настолько, что не захочет возвращаться домой. Он не твой. У него есть своя семья. Тебе стоит задуматься над тем, как сделать так, чтобы ему было комфортно там, а не здесь.

– Это сложнее, чем кажется, мам. И потом, – виновато призналась девушка, – я к нему настолько привыкла, что не знаю, что в таком случае буду делать.

– Может тебе стоит выйти замуж? – поразмыслив, предложила Эвелина. – Я в твоем возрасте уже родила Хелену.

– Не получится. – Анжи придвинула к себе котлеты под соусом. – На брак с кавалерами, которые польстятся на Анжелику Орловскую, бабушка не даст своего родительского благословения. А от тех, которых предлагает она, мне что-то не хорошо.

– Мари пытается выдать тебя замуж? – мать фыркнула в чашку с кофе.

– Не только меня, Хелли тоже. Она, вроде как, на смотрины прилетела…. Может быть, вам стоит встретиться? – помедлив, осторожно спросила Анжелика. Эвелина сжала губы и промолчала.

– Извините, – они обернулись. Роман робко прижался к косяку. – Анжелика Юрьевна, можно я с вами посижу? Мультики закончились.

– Заходи, что ты мнешься, – прежде чем дочь успела кивнуть, Эвелина выдвинула третью табуретку. – Сказано же, чувствуй себя как дома. Садись, садись.

– Спасибо, – Ромка устроился на стуле. – А папа уже приезжал? – с запинкой осведомился мальчик.

– Приезжал друг твоего отца, господин Белостоцкий.

– Ему опять некогда, – с горечью констатировал Роман.

– Нет, он очень хотел приехать, но я попросила этого не делать, – объяснила Анжелика.

– Дядя Володя разрешил мне остаться?

– Разрешил, но попросил тебя обязательно навестить бабушку в воскресенье. Ты не против?

– Нет, – Ромка покачал головой. – Бабушка хорошая. Она меня любит.

– А отец тебя не любит? – Эвелина приподняла брови. – Странно.

– Наверное, любит… – Роман замялся. – Просто я ему больше не верю.

– Так, – видя, что разговор сворачивает в ненужное русло, Анжелика залпом допила чай. – Прекратили беседу, и пошли учить уроки на завтра. Не поверю, чтобы Аделаида Григорьевна ничего не задала.

Эвелина проводила дочь и Романа взглядом и взяла телефон. Трубку сняли после первого же гудка.

– Здравствуй, – бесцветным голосом произнесла она. – Нужно поговорить.

Послеполуденное солнце било в глаза, но встать и задернуть штору, он не мог.. В последнее время у него хватало сил только на то, чтобы дышать.

Он даже не знал своего имени, не помнил, где родился, ничего не знал о своих близких. Единственной вещью из прошлой жизни была старая Библия, которую он всегда держал под подушкой. Часто мужчине снились длинные цветные сны, и, просыпаясь, он смаковал детали, которые не давали никакой информации о прошлом, но были приятны его сердцу. Он знал, что любит..любил, ту женщину, что приходила в его исковерканную память. Реальностью была палата в пансионате для престарелых, которую он делил с тремя другими постояльцами.

– Ну, как вы себя чувствуете, Петр Сергеевич?

Как всегда имя не вызвало никакой реакции. Оно было чужим, но другого у него не было. Мужчина выдавил из себя слабую улыбку.