Анна Курочкина - Черный список

Сия история началась в тысяча девятьсот сорок четвертом году, когда князь Отто фон Гуттенберг, ярый противник идей национализма был невинно убиен, а его супруга Мари, не став дожидаться, когда невинно убиют ее, сама покончила с собой. Однако дамой она была странной и непредсказуемой, поэтому несколько близких друзей не особенно удивились, когда через два года Мари фон Гуттенберг воскресла в Калифорнии, где в роскоши и горе провела следующие двадцать пять лет. В Германию Мари собралась только, когда пострадавшим от фашистского режима, стали возвращать утраченную собственность и выплачивать компенсации. На момент, когда княгиня снова ступила на родную землю, у нее имелись двое взрослых детей – сын Пауль и дочь Лира. Сын был резко против возвращения на родину. Однако разумных аргументов, достаточных, чтобы отговорить мать, привести не смог. Примерно через пару месяцев после возвращения в отчий дом, Пауль, словно убедившись в своих подозрениях, вдрызг разругался с Мари и умчался на все четыре стороны. Уговорить Лиру уехать вместе с ним, Пауль не смог. Сестра была погружена в отношения с любимым мужчиной и ничего не желала слышать. Непонятно чего или кого так боялся Пауль, но вместо относительно свободных европейских стран и совершенно свободных Соединенных штатов, его занесло в отгороженный от всего мира Советский Союз. Более того, в первое время, нестесненный в средствах, Пауль сумел сойтись с нужными людьми, которые помогли получить новые документы и стать советским гражданином. О матери и сестре он больше не вспоминал и вестей о себе не подавал. Через три года Павел Голубев, он же Пауль фон Гуттенберг, встретил очаровательную девушку по имени Эвелина, на которой вскоре женился и произвел на свет двух очаровательных дочерей. Первую, как ни брыкалась супруга, он нарек Хеленой, в честь прабабушки, вторую Лирой, в честь сестры. Вплоть до перестройки они прожили душа в душу, однако, когда стена, отгораживающая советскую землю от прогнившего Запада пала, на пороге их благополучного дома, возник призрак из прошлого. Княгиня фон Гуттенберг со слезами на глазах обнимала найденного сына, глухим голосом рассказывала о смерти Лиры, и на коленях умоляла вернуться домой. Пауль почти сказал «да», но внезапно возмутилась супруга. Эвелина, потерявшая в войну всю свою семью, не желала и слышать о переезде в ненавистную страну. Сколько Пауль не пытался объяснить жене, что его отец был убит, как раз потому, что никогда не был сторонником фашизма, Эвелина оставалась непреклонной. Она возненавидела не только лгавшего ей все годы супруга, но и старшую дочь, вставшую на сторону отца. На развод ушло чуть более месяца. С Паулем оставалась девятнадцатилетняя Хелена. Несовершеннолетнюю Лиру вывезти без согласия матери было проблематично.

– Я не прощаюсь, доченька, – шепнул дочери Пауль. – Мы обязательно увидимся, обещаю.

Выставив мужа, Эвелина, не осознавая того, поступила ровно так же, как и ее супруг, убегая из Германии. Лира Павловна Голубева исчезла с лица земли. В полученном паспорте, черным по белому стояло Анжелика Юрьевна Орловская, а в свидетельстве о рождении, вместо имени отца появился жирный прочерк.

И жизнь шла своим чередом, пока младшей внучкой не заинтересовалась зловредная Мари. Спрятаться от всесильной госпожи фон Гуттенберг невозможно было даже на Луне. Наплевав на мнение сына, княгиня во всеуслышание заявила, что рабоче-крестьянская невестка может делать что хочет, но внучка, в которой течет кровь фон Гуттенбергов, должна иметь то, что ей положено по праву. Кровопролитная война, которую вели Эвелина и Мари, продолжалась уже шесть лет. Княгиня почти безвылазно сидела в добротной усадьбе в Подмосковье и старательно пилила внучку, объясняя какое будущее ей уготовано, Эвелина демонстративно пила валокордин на кухне двухкомнатной «хрущевки» в Ясенево и умоляла дочь не поддаваться влиянию Запада. Масла в огонь подливала и приехавшая навестить мать и сестру Хелена. Она, как и бабка, считала, что с матерью младшенькой ничего не светит.

– Портит себе жизнь! – патетично возвещала Мари.

– Ну что тебе делать в твоей школе!? – вторила Хелена. – Все к твоим ногам кладут, только бери!

Младшая сестричка, которая явно пошла в бабушку, непредсказуемо пожимала идеальными плечами, щурила хитрые зеленые глаза и убегала из шикарного дома в свою «хрущевку». Так они и жили вплоть до того ясного солнечного утра первого сентября, когда колесо судьбы внезапно пришло в движение.