Милорад Кесаревич - Клуб 28, или Ненадежные рассказчики

– Легко. Сейчас действуем так: когда она выйдет на бис, подойдешь и познакомишься, намекнув, что букет от тебя. Если на сцене не появится, то пойдем в гримерку: у меня завалялась просроченная корочка журналиста. Я скажу, что корреспондент, пришедший на интервью, а ты мой переводчик. По-французски хоть пару слов связать сможешь?

– Pardonne-moi ce caprice d’enfant, voulez-vous coucher avec moi, ce soir?

Я схватился за черепную коробку:

– Познакомиться, значит, хочешь, а в постель затащить – нет?

Блядь, Джонни, ты еблан!

– Ладно, ладно, я погорячился. Переведу, переведу, но медленно, – отрезал товарищ и рванул обратно к кромке сцены. Брюнетка, скучавшая рядом, пригубила пиво и задумчиво, в никуда, сказала:

– У вас такой красивый голос… Слушала бы и слушала!

– Бог видит, я не виноват, – пожал плечами. Девушка не солгала: вначале женщины влюбляются в мой голос, что бы я ни говорил: цитировал поименно список английских королей, зачитывал руководство по пользованию маршрутизаторами Cisco или стихи Мандельштама, затем – в интеллект, а после им не остается ничего другого, кроме как смириться с моими внешностью и гардеробом.

Брюнетка пришла на концерт с подругами, и подруги, коварно перешептываясь, вытолкали барышню ко мне, настаивая на незамедлительном знакомстве. Передав Ивана Денисовича на поруки Флоры, я проводил брюнетку домой. Желание продолжать общение улетучилось, стоило ей заикнуться, что она замужем и с ребенком, но не против интрижки на стороне. Времена, когда я не считал наличие партнера у девушки преградой для секса, миновали 12 лет назад: с тех пор я ни разу не нарушал завет.

Возвращался домой в растрепанных чувствах. Пассажиры в метро ехали с сердитыми и расстроенными лицами: лысый мужчина ругался по телефону с женой; девушка с косой челкой, громко барабаня по экрану клавиатуры, налгала парню, будто осталась у сестры; киргиз расселся на одиночном сидении, как чингизид, а его спутница стояла у поручня с полной сумкой в руке. И я задумался: «Люди, что с вами такое? В чем ваша беда? Вас дома ждут любящие жены и мужья, горячий ужин, теплая постель. Многие никогда в жизни подобного не переживут, не прочувствуют, не узнают. Так почему вы транжирите доставшуюся радость и совсем ее не цените?» На станции «Марксистская» зашла симпатичная женщина за 40 с очень печальным лицом. Я не выдержал и спросил:

– Простите, что беспокою, красавица, что-то случилось? У вас такие грустные глаза. Хотите послушать потрясающую песню и ваше настроение сразу вылечится?

Предложение смутило женщину, но я, не дожидаясь ответа, протянул наушники и включил песню «Тапочки» в исполнении Флоры. Спустя пару аккордов морщины женщины разгладились, и она заулыбалась:

– Отличная песня. Как, говорите, зовут певицу?

Я ответил и выскочил на остановке. Домой возвращался фланирующей походкой. Хорошие песни растут, как цветы, с той лишь разницей, что поливать их нужно вином и кровью. Согласен, про кровь чересчур пафосно – остановимся на вине. Я заскочил в магазин за бутылкой шираза, но и ее не хватило, чтобы победить разбушевавшуюся бессонницу. Бродил по кухне и курил, то и дело поглядывая на билет с сегодняшнего концерта, аккуратно приклеенный с внутренней стороны стеклянной дверцы книжного шкафа.

Конечно, Флора отказалась принять букет Ивана Денисовича, зато наутро он обновил аватарку «вконтакте»: суровое сибирское лицо уроженца Сургута – по-трамповски вылитые скулы и холодные вытянутые губы, скованные полуобъятья с мужской стороны, – и аристократически-спокойный, уверенный профиль – с женской. По фотографии я сразу заключил, что француженка успешно противостояла всем поползновениям моего товарища, и у Ивана Денисовича ничего не выгорело: счастье любит тишину – его живут, а не говорят.

Один из моих выдающихся коллег с ничем не выдающейся фамилией «Иванов» однажды рассказал: когда учился в институте, деканат по ошибке отчислил его вместо другого Иванова. А чуть ранее перечислил его стипендию тому самому Иванову. Когда коллеге исполнилось пять лет, врачи повезли Иванова-коллегу на операцию вместо Иванова-соседа-по-палате. Я к чему веду: жизнь куда интереснее и безумнее, чем самая отчаянная фантастика или сериал производства HBO.

Вот и Флора удивила, на третий день пребывания в Москве выложив в «инстаграме» поездку на трамвае по моему району. «Да это же Измайловский парк! Да это же Кремль в Измайлово! Да это же вернисаж в Измайлово! Да я такой же оренбургский платок моей матери на базаре купил!» – я листал сторис в «инстаграме» и не верил глазам: неужели она здесь, в десяти домах, так далеко и так рядом? Почему я не познакомился с Флорой, а Иван Денисович – набрался смелости? – Пригласи ее на свидание, – как змей-искуситель, Иван Денисович сладострастно, намеренно надавливая на буквы «с», подбивал на глупость. Чтобы у вас сложилось представление, насколько Иван Денисович опасный и непредсказуемый человек, отмечу, что он поет по утрам в клозете (я лично слышал), поет на автобусных остановках и в вагонах метро, трамваях и барах, и желание петь возникает спонтанно, да так, что минуту назад ты упивался задушевным разговором, а через секунду сгораешь от стыда и надеешься провалиться под мостовую, лишь бы никто не подумал, что вы знакомы.