Элеонор Ноис - Моё море. Самуи

– Да, я пока просто посижу и посмотрю на море, без всех этих прыжков и брызг, – с улыбкой отвечает мама.

Я иду на корму и вижу, что почти все, кто был лодке, уже плавают в открытом море. Конечно, как же иначе. В такие моменты мне становится очень грустно и неловко оттого, что к 21 году я так и не научилась уверенно держаться на воде. Голова Лизы торчит из воды в нескольких метрах, и, увидев меня, она кричит:

– Элль, давай к нам!

– Не, я плохо плаваю, буду здесь! – кричу в ответ.

Она подплывает ближе и уже спокойно говорит:

– Там столько рыб! Такая красота. Не Египет, но все же. Возьми жилет, поплавай с нами!

Я мешкаюсь.

Лиза снова:

– Нельзя такую возможность упускать, давай!

И уплывает.

Черт. Сказали бы мне, что будет купание в открытом море, вообще бы не поплыла на эти острова. Но на рыб посмотреть хочется… Страшно, но я иду к гиду и беру последний жилет, туго затягиваю на себе, направляюсь к лестнице, что спускается в воду.

По одной ступеньке спускаюсь… Не так уж и страшно… И тут смотрю в глубину – боже мой! – вода прозрачная и видно, как глубоко дно… Как страшно-то, с ума можно сойти. Но я же в жилете. Все так расслабленно и легко ныряют прямо с борта и плавают без жилетов. Наверное, я выгляжу абсолютно жалко.

– Pathetic… – шепчу я самой себе. – Ну уж нет!

И вот я уже в воде, пытаюсь оттолкнуться от лестницы, но меня будто сносит обратно под лодку. С круглыми от страха глазами я начинаю быстро грести руками, почему-то не обратно, а, наоборот, подальше от этой лодки, в море, и тут ловлю на себе взгляд, тот самый, но уже вижу смеющиеся глаза без очков. Эдас уже в воде и тоже в жилете. Глаза добрые, карие, и он говорит:

– Ты там что, акулу увидела?

– Не смешно, вообще-то, – зло отвечаю я.

– Ты же в жилете, просто расслабься, он будет тебя держать. Все хорошо, смотри.

И при этом разводит руки и ноги в стороны, как бы демонстрируя, что в жилете абсолютно безопасно и легко. Конечно, так оно и должно быть, и я перестаю грести, и тут жилет сползает вверх к моему лицу. Видать, я его плохо затянула, когда сама это делала перед своим эпическим заплывом, оттого я снова начинаю барахтаться руками, а теперь еще и ногами.

Он медленно подплывает ко мне и говорит:

– Повернись, я помогу.

Придерживает меня одной рукой, затягивает крепления жилета. Жилет оказывается на месте, и мне становится намного комфортнее.

– Спасибо, – выдыхаю я.

– Ты видела рыб? – спрашивает он меня, сменив тему, будто заметив, что мне неловко.

– Нет, я даже маску забыла взять, когда спускалась в воду.

Он надевает на меня свою маску и говорит:

– Вот, смотри, можешь без трубки. Просто задержи дыхание и посмотри в воду.

Почему-то я повинуюсь, опускаю голову в воду и смотрю… Сотни желто-черных полосатых рыбок проплывают стайкой прямо под нами. Красиво… Но тут я вижу глубину, которая открывается взгляду еще дальше, и мигом поднимаю голову из воды.

– Красиво? – спрашивает он.

– Да, но очень глубоко, – со страхом в голосе произношу я.

Но понимаю, что когда он рядом, мне не так страшно. Эта мысль меня смущает и я вручаю ему обратно маску. Со словами «спасибо за помощь» отплываю в сторону, чтобы найти Лизу и Дениса.

Плыву и не смотрю вниз, стараюсь почувствовать весь кайф от этого, я ведь в открытом море… Но почему-то в мыслях крутятся картинки, как он смотрел на меня, как застегнул жилет, и само его прикосновение, и эти добрые глаза, длинные черные мокрые ресницы, добрая улыбка и ямочки на щеках… Чуть не врезаюсь в кого-то, проплывающего под водой. Гоню от себя все эти мысли, так и не могу найти Лизу и, бросив эту затею, направляюсь к лестнице на лодку.

Тут вижу, что гид подгоняет всех, кричит, что мы сейчас будем отплывать. Я уже более уверенно и быстро плыву к лодке и понимаю, что только я почувствовала легкость и смелость – уже пора плыть дальше.

Обтираюсь полотенцем, натягиваю поверх мокрого купальника шорты и майку и снова иду на нос лодки. Он уже сидит там и говорит по телефону, очень громко и очень эмоционально. Кажется, кого-то отчитывает. Я осторожно сажусь на свое место, в своем обычном положении – спиной к нему. Невозможно было не заметить перемену в его лице, он будто стал старше на 10 лет, ему будто не 26, а далеко за 30. Брови хмурятся, нет и следа доброй улыбки. Он говорит то на хинди, то на английском, и я невольно прислушиваюсь к его словам, но не понимаю сути разговора.

Мы уже плывем, и лодка набирает скорость. Лиза с Денисом, вероятно, уставшие от плавания, просто молчат и подставляют свои намазанные толстым слоем крема лица солнцу.