Владимир Антонов: Непридуманные истории, рассказанные неутомимым странником сэром Энтони Джонсом. Том 1

Крым красив в любое время года, даже из пыльного окошка старенького автобуса. Место, в котором мы живём сейчас, городок Никойя в Коста Рике, очень похож на Крым в окресностях Судака. Не обращая внимания на накинувшихся на нас работников местного агенства по сдаче внаём объектов курортной недвижимости, мы потащили наш чемодан к морю. Там мы нашли домик почти на берегу, вокруг домика сарайчики, к сарайчикам «прилеплены» будочки. И всё это сдаётся или, точнее, только что сдавалось по цене два доллара комната в сутки. Сезон заканчивался, и хозяйка – суетливая женщина лет пятидесяти пяти, – сдала нам почти что апартаменты с видом на море за те же два доллара. Вчера сдавала за пять, но вчера! «Колокольчик» на столбе пел: «Осень, осень! Ну давай у листьев спросим…». Жизнь продолжается. Солнышки светят и греют. Ласковое Чёрное море навевает и предлагает выпить вкусного молодого крымского по цене двадцать центов стакан! Какие десять дней мы провели в сарайчике на втором этаже с видом на море! К тому же хозяйка предложила обедать у неё за ещё один американский доллар с носа. Значит с двоих два! Во дворе у хозяйки жил и бегал домашний зоопарк: гуси, утки, индюки, кролики, куры, поросята и козёл с козой! Украина! Сравните украинскую кухню, например, с голландской или лягушачьей французской. А немцы вообще сырой говяжий фарш за деликатес выдают. Брррр, гадость! А теперь представьте, как она нас кормила на это двухдолларовое состояние! Что она с нами делала! Как издевалась своими борщами и поджарочками с подливкой! «Ешьте, ешьте, доходяги», – приговаривала и подкладывала ещё вареничков! Моя набирала вес по часам. Взвешивалась, плакала и опять набирала, плохо вспоминая папу и маму, подаривших ей пожизненно отличный аппетит. Только «колокольчик» раздражал, не желая сменить репертуар с «осени и листьев» на что-нибудь другое. Да хоть на «Эх, дубинушка, ухнем!».

Пляж из чистой округлой галечки, прозрачное синее море, «бархатная» погода середины сентября, старинная крепость «Судак» на горе, напоминающая о том, что когда-то здесь проходил «шёлковый путь» от самой Великой Китайской Стены. Всё это создавало покой и размышления о вечном. На второй день из любопытства поднялись в крепость. В крепости шла подготовка к таинству премьеры шекспировского Гамлета или Короля Лир в естественных природных условиях и декорациях. Точно не помню, кого репетировали. Нечто подобное пятнадцать лет спустя мы видели в Дании, в окрестностях Копенгагена в «гамлетовском» замке восемнадцатого века. Там репетировала Гамлета труппа из Японии, и я это пока ещё помню! А мы спустились с другой стороны горки, где расположились на прибрежных камнях, полукругом выходящих в море и образующих очень уютную лагуну. Выпили молодого шипучего розового, и через три минуты я понял, что назад на горку забраться не смогу. Шипучее розовое, мало того, что было молодым, оно оказалось ещё и коварным! Эх жизнь моя! Обязательно так: – если молодая и красивая, значит коварная, если молодое и шипучее – сто процентов коварное! «Взять высоту» удалось только через три часа! По дороге фотографировались и восхищались! Обед у хозяйки восхитил ещё больше: традиционный борщ, жареная утка, грибы типа Портобелло, собранные с утра в соседнем лесочке, жареное сало «за гранью» вкусовых ощущений, вареники в ассортименте и компот из алычи с кизилом. После такого обеда я обычно впадал в состояние глубокой сиесты часов до трёх пополудни, а Солнышко держалось и ненавидело всех, в первую очередь саму себя, за съеденное тающее во рту нежное сало, за утку, вареники и компот. Это был последний обед «от Хозяйки». На завтра Солнышко взяло себя в руки и больше так не хулиганило за столом. А я из солидарности тоже перешёл на яблоки и капусту.

Так потихонечку и «закатилось» крымское лето вдогонку за нашим северным. Мы в поезде Симферополь-Санкт Петербург подъезжаем к последнему. Московский вокзал неприветлив. Невский проспект в какой-то позёмке, а вокруг противно и холодно. Ненавижу холод! Не-на-ви-жу! Наверное, именно тогда мне и пришла в голову мысль эмигрировать ещё дальше, чем Северная Америка. Я через десять лет перебрался в Центральную! Поближе к экватору и вечному лету.

Коста Рика, 06.11.14.

Каждый день происходило что-то новое. Менялись премьеры и министры. Бандиты продолжали отбирать и делить между собой. «Силовики», как стало модно называть ментов и гэбэшников, возглавили список по скорости наращивания личных капиталов. Новые купцы и производители богатели и тут же разорялись. Но больше и быстрее всех всё-таки преуспевали чиновники всех мастей. Их отстрел ещё только должен был начаться, и они вели себя развязно и беспечно. В приёмных мэра и его заместителей толпился народишко, образовывая придворную свиту. Демократы о чём-то бесконечно спорили в своих собраниях. Народ упорно продолжал смотреть на запад с мыслями о смене постоянного места жительства. Шёл 1993! И в это время мне звонит приятель и предлагает обсудить вопрос о Либерии.