Игорь Харичев - Homo commy, или Секретный проект

Он чувствовал – эти слова не доходят до Кузьмина, звучат впустую. Следовало что-то предпринять. Оставался один довод. Самый сильный. Григорий берег его, потому что он был обоюдоопасным. Выбирать не приходилось.

– А вы знаете, на чьи деньги идет ваша предвыборная кампания? Знаете?

Кузьмин ответил, не задумываясь.

– На деньги противников Квасова.

– А что это за противники? – дотошно лез с вопросом Григорий. – Не знаете? Так вот, должен вас огорчить. Деньги вам давал не кто иной, как Мельниченко.

Изумление отразилось на лице Кузьмина.

– Вы… Вы обманываете.

– Вовсе нет. Это правда. Я работаю с ним. Я придумал, чтобы вы пошли на выборы. А Мельниченко дал деньги… Если вы не снимете свою кандидатуру, я вынужден буду передать в прессу информацию о том, что честный коммунист Кузьмин вел свое предвыборную кампанию на деньги криминального авторитета Мельниченко.

Лицо Кузьмина вмиг побледнело. Григорий испугался, что сейчас тот рухнет, что у него сердечный приступ. Не рухнул. Но дышал учащенно.

– Зачем это нужно Мельниченко? – наконец пробормотал он.

– Чтобы отнять голоса у Квасова… Этот мир немилосерден к нам, Анатолий Николаевич. А порой и жесток. Главное – выжить. В конце концов, разное бывает в жизни. Порой приходится переступать через собственные принципы. Садитесь в мою машину и пишите.

– Что?

– Заявление о снятии кандидатуры.

Кузьмин покорно поплелся к машине.

Состоялось. Заявление было написано. Под диктовку.

«Погнать его в избирательную комиссию? – Григорий посмотрел на человека, понуро сидевшего рядом. – Не стоит. Бог знает, что он выкинет».

– Идите.

Кузьмин открыл дверцу, ступил на землю, постоял в нерешительности, поплелся к своему автомобилю.

– В город, – сказал Григорий. – И побыстрее.

Оставалась одна проблема: передать заявление в избирательную комиссию. Как это сделать? Если документ принесет посторонний человек, будет подозрительно. Григорий решил еще раз заехать в штаб Кузьмина.

Руководитель штаба узнал его.

– Ну как? Нашли Анатолия Николаевича?

– Нашел. Всё в порядке. Большое спасибо. Мне кое-какие детали надо уточнить. – Он уже углядел Валентину. Приблизился к ней. – Нам надо поговорить. Но здесь чересчур много народу. Идемте на улицу.

Она подхватила пальто, пошла за ним. Едва это стало возможно, Григорий выпалил:

– Я уговорил его. Он написал заявление о снятии кандидатуры. Но он был так взволнован, что я не стал настаивать на том, чтобы он ехал в избирательную комиссию. Теперь проблема – как передать туда заявление. Дело в том, что я – посторонний человек. Юридически.

– Давайте я передам. Я – доверенное лицо Кузьмина. Удостоверение имею.

– Это надо сделать немедленно. Удостоверение с вами? Поехали.

Машина удивила ее. Глаза изучали весьма недешевую отделку салона.

– Надо же. Я на такой никогда не ездила.

Григорий пропустил ее слова мимо ушей.

– Если спросят, почему не сам Кузьмин принес заявление, скажите, что он плохо себя чувствует.

– Хорошо. Это японская машина?

– Немецкая. И вот еще. Надо, чтобы в оставшиеся до выборов дни ваш штаб распространял информацию, что Кузьмин снял свою кандидатуру в знак протеста против использования административного ресурса и что он призывает своих сторонников не участвовать в голосовании. Запомнили? Мы срочно сделаем листовки и завтра привезем к вам в штаб.

Здание администрации было достигнуто. Валентина скрылась за дверью. В нетерпении Григорий ожидал ее возвращения. Получится? Или нет? И что делать, если не получится?

Она появилась минут через двадцать. Принесла беззаботное выражение на лице.

– Всё. Передала. Официально приняли. Сказали, что завтра будет заседание комиссии, там рассмотрят… Скажите, а пятьдесят тысяч, которые вы обещали дать, вы ему дали?

– Нет. Побоялся. Он был настолько неадекватен, что я побоялся.

– Вы можете дать их мне. Я его невеста. – Подумав, добавила с игривым смущением. – Точнее, гражданская жена… Скоро три года.

– Что, три года?

– Гражданская жена.

Деньги лежали в портфеле. На тот случай, если Кузьмин попросит. Не попросил. Да и Григорий забыл. Не до того было.

«Как поступить? – лихорадочно размышлял он. – Отдать ей? Это надежнее, чем ему. Еще выкинет какой-нибудь фортель. Не давать совсем опасно. Шум поднимет».

– Пишите расписку. Давайте сядем в машину, там напишите.

Устроившись на заднем сиденье, она принялась выводить под диктовку: я, такая-то, получила за Кузьмина Анатолия Николаевича пятьдесят тысяч американских долларов, причитающихся Кузьмину за выполнение условий договора. Расписка юркнула в портфель, который взамен отдал пять пачек зеленых купюр. Валентина не знала, куда их деть. Шальными, пугаными глазами она смотрела на деньги. Хорошо, что у Григория был пластиковый пакет.