Евгений Голомолзин - Очепятки

Из окон отеля открывался вид на белоснежные пляжи с тонким песком и лазоревую гладь моря. Как и полагается приморскому городу, в Тонхэ имеется рыбный рынок, больше похожий на аквариум или зоологический музей. По нему можно ходить часами, рассматривая диковинных обитателей морских пучин и… пробуя их на вкус.

Вечером нас пригласили на ужин в ресторан, расположенный на берегу моря. Столы накрыли прямо на пляже. Замечательный пейзаж портила металлическая решетка с кольцами колючей проволоки, которая тянулась вдоль берега. Правда, в ней имелись проходы к морю. С дороги всем хотелось искупаться, но в программе значились официальный прием, ужин и концерт, поэтому купание решили перенести на более позднее время.

На юге темнеет быстро. Солнце скрылось за горизонтом. На пляже зажглись фонари. Море тут же скрылось в темноте и глубоко завздыхало. А у нас наступил час пиршества. Корейцы умеют вкусно готовить. Мы с удовольствием уплетали свежие морепродукты, пили соджу и наслаждались курортной атмосферой.

Внезапно со стороны моря послышался странный звук. Хрумп-хрумп-хрумп – доносилось из темноты. Мы обернулись почти одновременно – слишком уж инороден был звук. У кромки воды показался пограничный наряд из трех солдат. Пограничники были вооружены короткими автоматами.

Солдатские сапоги мерно впечатывались в морскую гальку. Никто из пограничников даже не взглянул в нашу сторону. Они молча появились из темноты и молча канули в нее, словно призраки.

– Вот те раз! – зашумели за столом. – До границы полторы сотни километров, а по пляжу пограничный наряд разгуливает!

В этот момент объявили начало концерта, и все забыли о границе и пограничниках. Я никогда раньше не видел шоу корейских барабанщиков и был потрясен виртуозностью и слаженностью игры на таком простом музыкальном инструменте, каким является барабан. Шоу длилось минут двадцать – больше человек не в состоянии выдержать столь бешеный ритм. Зрители затаили дыхание, а когда стих последний удар, разразились бурными аплодисментами.

Барабанщиков долго не отпускали, и они на бис исполнили еще пару немыслимых этюдов. Отпустив наконец артистов, мы доели крабов и допили соджу. Пир подошел к концу. Пришло время ночного купания. Оживленно обсуждая феерическое шоу, мы направились в сторону моря и… уперлись в металлическую решетку. Что за чертовщина! Были же проходы к воде!

Проход закрывала металлическая дверь, на которой висел замок. Соседняя дверь тоже оказалась заперта. Пограничники прошли не просто так. Они закрыли море на замок, чтобы в страну не проникли диверсанты-подводники. К счастью, море было закрыто только до утра. На следующий день нам удалось искупаться.

Нас угораздило приехать в Иерусалим в пятницу вечером. Едва солнце село за горизонт, западная часть города вымерла: исчезли прохожие и машины, закрылись магазины и рестораны. Наступил еврейский Шаббат, когда до захода солнца в субботу на любую работу наложен строжайший запрет.

Нам предстояло переночевать в фешенебельном отеле в центре города. Войдя в холл, мы ахнули: все пространство было заполнено людьми в черных широкополых шляпах, черных костюмах и черных ботинках. Ярко выделялись белоснежные сорочки и белые носки. Отель был полон гостей: ортодоксальные евреи съехались из разных стран, чтобы провести субботу в святом городе.

Мы были единственными в повседневной одежде и потому сильно выделялись в толпе.

– Ну, ребята, будет у вас сегодня полный Шаббат! – только и сказала наш гид. Она была из Иерусалима, ночевать должна была дома, и потому нам предстояло провести вечер самостоятельно.

Уже через несколько минут стали понятны некоторые правила Шаббата. За стойкой регистрации никого не было, и гид незаметно юркнула в приоткрытую дверь служебного помещения. Вернувшись с ключами от номеров, пояснила:

– После захода солнца нельзя принимать деньги и оформлять номера, поэтому приходится делать это в служебном кабинете, подальше от глаз.

– А звонить по телефону можно? – обратилась к ней моя коллега. – Я привезла подарки знакомым, хочу, чтобы они приехали и забрали их.

– Только не здесь. Выйди наружу, зайди за угол и там позвони.

Через несколько минут коллега вернулась изумленная:

– Они сказали, что не могут приехать, поскольку наступил Шаббат и нельзя пользоваться автомобилем. Приедут только в субботу после захода солнца.