О. Шишкина - Москва литературная №1/2022. Литературно-художественное издание

я тишиной войду так тихо что услышишь
как капает вода из крана
пересеку сеть лазерных лучей
под ними проползая гибко
подумаешь: змея вползла
ведь так ты называл меня
последние полгода
не помня что есть имя у меня…
я тишиной войду и встану в изголовье
так тихо что услышишь
как дождь идет по улицам пустынным
скрипя подошвами из полиуретана
подумаешь: вот черт принес калеку на ночь глядя
и правой припадает как Она
не помня что есть имя у меня…
я тишиной войду присяду у кровати
так тихо что услышишь
как голос внутренний принюхавшейся лайкой
с поличным выдаст: кажется пришла
но ты подумаешь о времени ушедшем
его достоинствах и внешних недостатках
не помня что есть имя у меня…
я тишиной войду прилягу на подушку
так тихо что услышишь
как у соседей разделились мненья
на пять рублей оставленных в кармане
луна взошла – от их азарта скрылась
ей много легче поделить пять на два
подумаешь об этом раздраженно
не помня что есть имя у меня…
я тишиной войду прижмусь к щеке губами
так тихо что услышишь
как дверь вздохнула возвратясь на место
пружинным механизмом в желтой смазке
и сна лишила до начала утра
подумаешь: дверь заменяют с домом
не помня что есть имя у меня…
я тишиной войду нырну под одеяло
так тихо что услышишь
как дворник закрывает хлам в подсобке
на два ключа пыхтя от напряженья:
там ценный лом упрут за милу душу
подумаешь: жить нужно ежедневно
но почему сначала в этом мире…
и вспомнишь что есть имя у меня…

когда до перевала только шаг
а трудный путь забудется уныньем
когда на переносице осла
горбинку облюбует стрекоза
в красотах ничего не находя
захочется горчащего полынью
колодезной поящего водой
и узнаваемого по тоске в глазах…

тысячей островов
звонкое ожерелье
в перстни – песочный кварц:
тонкий огранщик ветер…
след ременной: браслет…
в этом заставит время
голою танцевать
не устыдившись этим…
всё для тебя, смотри
не уловимо пламя:
не согревает – жжет
если ты слишком близко…
пошлым стыдом смотрин
танец приватный славен,
но ни одна из жен
так не прельщала риском
контурный край шатра:
неба – невольный купол
губы целуют взгляд
и доверяют пальцам
эго – любви сатрап
властью ничтожит грубой.
не принуждай меня
за обнаженье каяться…
то бубенцов каданс:
замерший жест- обрушен…
так ощутим слепой
в чувстве седьмом
безысходном…
о, обнаженья транс!
о, применимый к душам…
не станцевать любовь
в ритме – стыду угодном…

не с севера ни с юга на восток
не западного ветра направленье
куда летишь мой алый лепесток
куда свобода?
я прижимаю юбочки фестон
остепеняя юные колени
совсем немного и грядет лет сто
пока: три года…
на краешке распаханной земли
в день бабочковый и цветочно-травный
еще не понимая как легко
душой глазаста
еще не принимая от хандры
небесной восхитительной отравы
и не умея: любит или нет
гадать на астрах…
еще не опуская головы
(май никогда не применяет силы)
ему в родстве вуалька стрекозы
и жук червонный
я трехгодичной порослью травы
с усилием почти невыносимым
держу в ладони капельку росы
прозрачней звона…
опасности уже аттестовал
найденыш-пёсик жалью сердобольной
любви щенячьей имя выбирал
секундной стрелкой…
куда летишь мой алый лепесток
за горизонтом синим чисто поле
я уронила мамину герань
в цветочек мелкий…