Виктория Габриэлян - Асса!

И мы вместе:

– Хвост подня́ла, навоняла, вот и вся задачка!

Как могли, так и выражали свой протест против идеальной во всех отношениях Шахнавердян Гаянэ!

– Я тоже отличница, но мама никогда меня перед всем классом не хвалит.

– Ну и что? Зато с тобой все дружат, а с ней – никто.

И вот однажды бабушка Гаянэ пригласила Марину провести у них весь выходной день – воскресенье. Как сейчас бы тут в нашей Америке сказали: play day.

Марина неожиданно уперлась (как потом оказалось, она очень боялась этой Гаянэ) и наотрез отказалась идти в гости без меня. Бабушка Гаянэ окинула меня оценивающим взглядом, спросила, кто у меня родители, и согласилась. Я побежала отпрашиваться, папа и мама очень обрадовались, что смогут отдохнуть от меня в воскресенье, и отпустили.

Мы сели в большую блестящую машину. Наверное, это «Чайка», подумала я. И личный шофер семьи Шахнавердян повез нас по ереванским улицам с нашей окраины в их престижный район.

Жила Гаянэ с родителями и бабушкой в великолепном доме сталинской постройки, с колоннами и скульптурами у входной двери. По широкой лестнице с ажурными перилами мы поднялись в квартиру на третьем этаже.

Тяжелая двухстворчатая дверь распахнулась, и к нам на шею бросилось сияющее существо – все в лентах, голубых оборках, кружевах и лакированных туфельках. Гаянэ прыгала вокруг нас, обнимая по очереди. Она была по-настоящему рада и счастлива.

Нас родители тоже приодели. Бабушка Гаянэ предупредила, что вечером мы пойдем на отчетный концерт во Дворец пионеров, где Гаянэ будет выступать со своей танцевальной студией. Поэтому родители постарались – на нас с Мариной были платья, лучшие в нашем гардеробе. Одинаковые. Тетя Роза и моя мама периодически летали то в Москву, то в Донецк на шопинг. Город шахтеров в советские времена снабжался так же хорошо, как и Москва. И покупали наши мамы, если вдруг что-то попадется, всегда по два. Все детство и юность, вплоть до выхода замуж, мы с Мариной носили одинаковую одежду, обувь, портфели, в старших классах – спортивные сумки и куртки.

Наши лучшие платья тоже были одинаковыми. Из цветастого шелка с отложным салатовым воротником, который плавно переходил в большой бант на груди. Юбка у платья была в складочку, и мы с Мариной очень любили кружиться в этих платьях у зеркала, чувствуя себя настоящими принцессами. Но на фоне Гаянэ наши наряды поблекли. На ней было платье голубого цвета – как ляпис-лазурь. Из-под подола выглядывали белые кружева нижней юбки. Белые носочки с оборками и белые лакированные туфельки с застежками в виде белых розочек. Откуда в Советском Союзе такие наряды, мама дорогая? Ее густые длинные волосы были собраны в два хвостика и подвязаны голубыми шелковыми лентами. Ну прямо Мальвина! На наших с Мариной головах были пришпилены одинаковые белые банты.

Гаянэ схватила нас за руки и потащила в свою комнату. По дороге я заметила широкие коридоры, высокие потолки, какое-то несусветное количество комнат. А может быть, тогда деревья были большими…

Посреди комнаты стоял круглый стол, за которым свободно уместилось бы шесть человек, покрытый накрахмаленной скатертью. В углу – кровать с розовым покрывалом. Письменный стол. Но самым главным украшением комнаты был большой, от пола до потолка, шкаф, забитый детскими книгами и игрушками. Чего там только не было! Мы с Мариной постояли у шкафа минут пять, открыв рты, разглядывая это детское богатство, и с усилием сделали вид, что у нас тоже все есть.

Из комнаты французская дверь вела на огромную лоджию. Бабушка отодвинула тюль и распахнула дверь. С потолка лоджии спускались качели. Это был первый и последний раз в моей жизни, когда я взлетала на «крылатых качелях», раскачиваясь все выше и выше, на уровне третьего этажа. Я видела людей, деревья, скамейки, машины во дворе далеко-далеко внизу. Это было удивительно. И все внизу летало и качалось вместе со мной.

Пока бабушка Гаянэ накрывала круглый стол к чаю, мы играли с куклами. Кроме того что куклы Гаянэ ходили и говорили «мама», они еще обладали кучей всякого добра. Все платья кукол были выглаженными, туфельки блестели. Ни у одной куклы не было потеряно ни носочка, ни туфельки. У всех были красивые прически со сверкающими заколками. Одни сидели за красивыми столами на стульчиках, а перед ними стояли фарфоровые кукольные сервизы, другие отдыхали на кроватях под атласными одеялами, на кружевных подушках. Рядом с куклами присутствовали их кавалеры – оловянные солдатики, щелкунчики, обезьяны и медведи.