Ксения Дукор - Букет нарциссов для Нади

Надя повернулась, чтобы увидеть свое отражение в зеркале шкафа. Комнату освещал только торшер и экран телевизора, поэтому отражение смотрелось лишь силуэтом с намеками на черты. Надя несколько секунд всматривалась в свой двойник по ту сторону стекла, видимо ожидая оттуда знаков поддержки, что с ней все в порядке. Но отражение молчало. Смотрело на нее и молчало.

– Дура! – коротко бросила Надя, сгребла в кучку распластавшегося рядом кота, обняла его, отвернулась к стене и уснула.

К слову сказать, Надя была очень привлекательная девушка. Высокая, с яркими каштановыми волосами до плеч. Карие глаза, скорее чайные, обрамляли длинные мягкие ресницы. Лицо было точеное и женственное, с высокими скулами, без резких углов, нос аккуратный, прямой и узенький. Губы не были полными, скорее даже тонковатыми, но именно такие и гармонировали с ее чертами, добавляя образу легкости. При улыбке сверкали крупные, ровные, ослепительно жемчужные зубы. Вот уж Бог наградил, так наградил! И во всей в ней была какая-то легкая приятная рыжинка. Косметики требовалось совсем не много, чтобы оттенить красоту и добавить яркости и без того ярким краскам. Фигура Нади тоже не требовала кардинальных вмешательств. Изящная, может быть чуточку суховатая, но это придавало ей особой хрупкости. Раньше Надя была немного полнее и возможно женственнее, но два с лишним года жизни с Андреем иссушили и измучили ее. Бывало, что она находилась в таком настроении, что по три дня не могла есть. А если вдруг появлялся аппетит и хотелось чего-то сладенького, то тут же всевидящее око Андрея воззревалось на нее с упреком, что она разжиреет и станет еще страшнее. И кожа покроется прыщами. Когда Надя бралась за салаты, то же око оказывалось рядом и постулировало, что если она не будет нормально питаться, то так и будет греметь костями. А мужики, как известно, не собаки… Потом оно сообщало, что желает Наде только добра и просто подсказывает, как лучше поступать для ее же блага. А если она обижается, то это проблемы ее психики, а не его советов.

Надя любила Андрея. Ведь в начале отношений он был такой ласковый и внимательный. Он приносил домой продукты и всегда какую-нибудь вкусняшку, именно для нее. Он был не жадный, с ним было интересно поболтать. Все говорили, что он харизматичный. Когда умерла бабушка он не отходил от подруги далее, чем на пару метров, помогал с похоронами, в том числе и деньгами. Мама тогда сказала, что Надя нашла не мужчину, а клад и что надо за него держаться, что он ей будет достойным мужем. А еще она почему-то сказала, что у него покладистый характер и она, Надя, сможет из него «веревки вить». Надя тогда была обескуражена таким советом, поскольку совершенно не собиралась и не хотела «вить веревки», а напротив, хотела человека самостоятельного и зрелого. Но мама преподнесла это свое мнение, как нечто положительное. Поэтому мама очень старалась всячески выразить Андрею свою благодарность за помощь дочери и ее семье. Правда, почему-то, с большей охотой она принимала внимание к себе. Выслушивала соболезнования, принимала деньги, просила куда-нибудь позвонить или что-нибудь привезти. Сидела с ним на кухне за чаями с разговорами, которые больше походили на мамин выход в монодраме. Андрей сидел терпеливо и участливо, иногда вставляя звуки и фразы согласия или понимания. Надя им не мешала. Ей казалось, что это формируются хорошие отношения между будущей тещей и зятем. Надя не могла тогда и поверить своему счастью. Да и сравнить было не с чем. До этого серьезных отношений, таких, чтобы жили вместе, у нее не было. Просто встречалась, гуляла, ездила на пикники и на море, но ни на кого не смотрела, как на своего будущего мужа. Да и в быт не вовлекала. А Андрей был все время рядом, заботился, говорил нужные слова, именно такие, которые помогали Наде пережить потерю. Боль улеглась, и они переехали в квартиру бабушки. Там Надю накрыла вторая волна тоски по бабушке, но отношение Андрея к ее переживаниям, как ей тогда показалось, несколько изменилось. Стала появляться какая-то жесткость. Иногда он критиковал ее за чрезмерную эмоциональность, говорил, что пора с этим заканчивать, иначе это отражается на их отношениях. И правда, атмосфера в их союзе стала потихоньку меняться. Видимо потому, что по какой-то причине Надя сама стала вести себя неправильно. Мало хвалила, когда надо было, спорила с ним, когда он давал советы, обижалась на слова и особенно на молчание. Ох как мучало ее это молчание. Андрей мог замолчать на несколько дней. И за это время Надя успевала несколько раз сойти с ума в попытках понять, что она сделала не так. Но все-таки он добрый. Он прощал ее и шел на примирение. Как же это было радостно, когда он снова разговаривал с ней, улыбался и проявлял заботу. Она была готова сразу забыть все его молчания и разъяснительные беседы на выходе из «эмбарго», лишь бы только снова был мир. Но мир оказался хрупким и однажды он лопнул по швам окончательно.