Ксения Дукор - Букет нарциссов для Нади

– Вы работаете? – спросил хирург, посмотрев на нее из-под шапочки, не поднимая лица от карты.

– Я? Я, да… Работаю.

– Кем?

– Я менеджер в компании. Она производит и продает эксклюзивную мебель. Я там недавно.

– Это не важно. Больничный лист нужен?

– Не знаю, доктор… Наверное.

– Ну Вы же не сами производите за станком мебель? – улыбнулся хирург – Руки не заняты?

– Не сама, – смущенно улыбнулась Надя, – Я много печатаю, веду договора.

– Хорошо. Я открою вам больничный на три дня, потом пойдете в поликлинику.

Потом врач сказал, какие лекарства принимать, чтобы рана не воспалилась.

В дверь заглянула другая медсестра и позвала хирургическую выйти. Надя и врач остались снова ненадолго одни. Надя сидела с прямой спиной на краешке стула, как попугай на жердочке и старалась запомнить все, что ей говорят. Но усталость, испуг, боль и глаза хирурга совершенно не давали ей сосредоточиться.

Врач распрямился на стуле, откинулся на спинку и посмотрел на Надю. К слову сказать, вид у нее был ужасный. Помятые шапкой волосы, остатки туши от рыданий под глазами, красный нос и дурацкое смятение на лице. Не лучший, как говорят, «лук»! Потянулась пауза. У Нади сначала возникло желание ёрзать, а потом просто выбежать. Секунда, вторая, третья.

Врач на мгновение опустил глаза в карту, видимо, чтобы прочесть ее имя, и как-то неожиданно сменил интонацию на менее официальную.

– Надежда Алексеевна, я работаю в этой клинике, – и показал пальцем наверх, так как травмпункт находился на первом этаже здания больницы. – Через три дня приходите ко мне на перевязку в отделение. Я зав. хирургическим отделением. Зовут меня Кирилл Викторович. Я Вас приму без очереди. Приходите в кабинет после четырнадцати.

Надя кивнула и собралась выйти. Ее больная рука в это время покоилась на уголке стола. Врач накрыл своей ладонью ее руку и вкрадчиво с еле заметной улыбкой добавил:

– Все будет хорошо, немного поболит и заживет. Перевязка обязательна.

И снова эти глаза. Демонически-прозрачные, как озера в темном лесу, излучающие что-то странное, одновременно и манящее, и пугающее.

Надя на ватных ногах вышла в коридор. Ирка вскочила и, сморщив лоб от сочувствия, принялась расспрашивать было ли больно и что с ней делали.

– Ну что там? Сильно больно? А швов много? Что-нибудь перерезала там себе? Надь!

Надя отреагировала не сразу.

– Ир, там такой хирург…

– Какой такой? – улыбнулась Ирка.

– Ир, там такой хирург…

– Да какой?

– Ир, он такой… Он странный. У него такие глаза.

– Господи, да какие? Косые что ли? Он там лишнего не пришил?

– Да ну тебя, – наконец переключилась Надя, – поехали домой, у меня там кот сидит один и ничего не убрано.

В квартире темно. Опять забыла оставить коту свет в коридоре. Ирка зашла помочь убрать следы катастрофы.

– Надь, ты ложись. Я тут сейчас уберу и пойду. Чаю хочешь? Где мед, помнишь мама твоя привезла?

– Не знаю.

– Не знаешь, это про чай, или про мед? Ну что с тобой, тебе совсем плохо? – искренне и ласково произнесла подруга и остановилась с веником и совком на пол пути на кухню. Не получив ответа Ирка все убрала и ушла, послав воздушный поцелуй.

Надя сидела на диване в пижаме и лохматых тапочках-собачках, поджав ноги, на том месте, где любил сидеть Андрей, смотрела на говорящие головы в экран телевизора и никак не могла понять, что это за странные впечатления ее сегодня посетили. И эти впечатления до сих пор не ушли, а только еще больше потеряли понятность.

– Я, наверно, очень глупо выглядела. Вытаращилась, как идиотка. Врач наверняка подумал, что барышня с большим приветом. Это я просто была не в себе от травмы. А может этот человек обладает каким-то даром? Ну ведь очевидно, что дело не в моей привлекательности. Я знаю, что я некрасивая, заурядная серая мышь. Чокнутая, скучная и кому я нужна. Так говорил Андрей, когда уходил. И он был прав. Была бы я интересная, разве он бы ушел? Я сама виновата. Надо было развиваться, следить за собой, заниматься в спортзале. Надо было внимательнее к нему относиться и не спорить по каждому поводу. И вообще у меня с головой что-то не так, я все неправильно понимаю. Так говорил Андрей. Только папа убеждал меня, что он все врет и я красавица и умница. Ну так он же папа, он член семьи. Он так говорит просто чтобы я не расстраивалась. Опять эти змеи в голове! Как от них отделаться? – упрекнула себя Надя, – Никакая я не убогая, все со мной нормально! Ну понравился доктор, ну и что? Мне почти тридцать, и я свободна. На кого хочу, на того и пялюсь. Может мне кто-нибудь понравиться в конце концов? Мне может… – на секунду в Надином внутреннем монологе возникла пауза, – А я вряд ли…