Галина Хэндус - Целуй меня, Германия. Сатирическая Одиссея, или Нашествие беженцев

Украина скосила глазом на Ватикан и решила взять пример с лучших. Над Майданом появился черный дым, резина сгорела, и на троне оказался новый Папа, то бишь новый проамериканский президент.

Вонючий дым от покрышек Майдана развеялся, а в стране начались разброд и шатание. Экономика захромала, упала на колени и раскачивалась, держась из последних сил, чтобы не брыкнуться на землю и не испустить дух. В такой ситуации даже недоучившийся студент понял: пора делать ноги. Мечта Петра о миллионах испарилась в воздухе и упала сверху тяжелым осадком на сердце.

Владелец бизнеса кинулся продавать то, что имел. Имел он не много. С большим трудом за несколько помятых евро ему удалось пристроить обнищавший киоск с остатками товара в картонных коробках в другие руки. Почему за евро? Да потому, что до Америки не доплыть, а до Европы – рукой подать. Петр подумал правильно: лучше ходить пешком в старых кроссовках по старой Европе, чем скакать новым ковбоем в Америке. Лошадей Петро не любил, скакать не умел и учиться не собирался.

Он хорошо помнил, как, воодушевленная новым шоколадным правительством, Украина принялась дружно скакать под безумным лозунгом «Кто не скачет, тот москаль». Доскакались до того, что от сотрясения скакунов отвалился полуостров Крым. Больше Шенко решил не рисковать. Скакать он с тех пор перестал, и на само это слово реагировал нервно. Свою нелюбовь к скачкам почему-то он перенес на ни в чем не повинных лошадей.

В голове будущего мигранта неизменно крутилась мысль: «В Европу лезут все, кому не лень. И уж если она не может сейчас справиться с парой сотен тысяч беженцев, что будет, когда туда попрут сорок миллионов украинцев? Нужно успеть там приземлиться заранее, пока не хлынул поток с Украины и не смел Европу».

Европа большая, но с выбором страны у Шенко проблем не возникло. По украинскому телевидению, которому он почему-то не верил, выступила канцлер Германии Меркель. С тоской в голосе и кривой улыбкой она сложила руки сердечком перед опавшей грудью и четко провозгласила: «Германия примет всех беженцев, которые попадут в нашу страну. Это наш долг, и мы его выполним. Мы, немцы, справимся! Добро пожаловать всем желающим!» Вот ей-то Шенко поверил сразу и бесповоротно. «Я – попаду!» – уверенно подумал он. Теперь в его лохматой голове билась попугаем одна мысль: только в Германию! Почему не приехать по-соседски, если сама канцлер приглашает?

Утром, собирая пожитки в рюкзак, ноги Петра подкосились от нечаянного страха: «А ведь Меркель приглашала беженцев из воюющих стран, но я-то украинец, хоть и наполовину. Боевых действий у нас как бы нет. Погибшие и раненые есть, танки и бомбежки есть, аэропорта уже нет, но эти потери списывают на местные разборки. Кто ж толком разберется, кто на кого, зачем и за что? Из-за этих непоняток моих земляков даже Польша не хочет принимать, хотя мы всегда были как родные братья…»

Тяжелые мысли загнали Петра в тупик. Он присел, опустил голову и задумался. «Так куда бежать? В Польшу не пустят, ведь я только на папину половину украинец. На мамину русскую половину можно бы в Россию податься… Нет, в Россию не хочу. Там работать нужно, холодно, без работы пособия маленькие, на них не проживешь. Наш новый президент сказал, что Украине лучше быть хвостом Европы, чем окраиной России. Но ему в Киеве тепло и сытно про далекие окраины рассуждать, а что делать мне – без денег, без жилья и без перспектив? Придется прислушаться к умному человеку и вцепиться в европейский хвост – он ближе, чем окраина. То, что из-под хвоста частенько пованивает непонятными европейскими ценностями, – можно пережить. Лишь бы не упасть, когда хвост сильно вилять начнет.

Так, с Европой понятно. Куда же конкретно податься? В Болгарию? Нет! Болгары мне друзья, но бедно жить не хочу. Жаль, что для Германии я не беженец… – Вдруг Шенко выпучил глаза, хлопнул себя по лбу, соскочил с дивана и затанцевал, приговаривая:

– Молодец, молодец, ах какой я молодец! Гением родился, им же и проживу без хлопот! У меня в Германии живет кузина Оксана! Она давно вышла замуж за какого-то немца. Вот к ним и поеду. Прикинусь гостем, а там куда кривая выведет. Адреса я, правда, не знаю, но главное – прорваться. С родней не пропаду!

Петро подтанцевал летящими движениями к рюкзаку, начал впихивать в него мятые футболки, бутылку воды, пачки с печеньем. Он радовался своей дальновидности, предстоящему путешествию в Германию, теплой встрече с далекой родней.