Мария Галина - Не оглядываясь (сборник)

Регинке везло, у нее все получалось само собой, как бы вытекало одно из другого: любящие родители – связи – институт – муж-сокурсник – квартира – ребенок – работа – связи – карьера.

Абрикосовый кухонный светильник, дощатый кухонный стол, волосы Регинки отблескивают теплым розовым, волосы Лехи – теплым бронзовым. У рыжих очень нежная кожа, подумала ни с того ни с сего, белая, чуть сероватая, как деревенское молоко, и веснушки, везде, наверное, веснушки, и вот, когда он раздевается, совсем-совсем, то…

Она набрала в легкие воздух, выдохнула. Объяснила, почему не может вечером.

– Что? – брови Регинки задрались еще выше. – Ты это всерьез?

Она накрасила глаза, потом смыла. Потом опять накрасила. Веки припухли, получилось еще хуже. Ладно, сойдет. Причесалась сначала так, а потом так. Надела свитер-поло и черные брюки.

Регина сказала:

– Сними вот это и надень вот это. Это вроде понарядней.

А Леха сказал:

– А по-моему, и так хорошо, нет?

А Грызун сказал:

– Стопудово маньяк. Сначала будет хорошим-хорошим. Понимающим таким. И скажет, что одинок и давно мечтал, и что женится, и все такое. А потом зазовет к себе домой и там заставит делать всякие мерзкие штуки, а потом свяжет или прикует к батарее и начнет медленно резать, по кусочку, и сначала отрежет язык, чтобы не кричала, а потом отрежет сами знаете что. Давно вот так знакомится, и его ловят, но поймать не могут, потому что он разными именами подписывается и урлы меняет все время, хитрый. Все маньяки хитрые.

А Регина сказала:

– Господи, Грызун, что ж ты за дрянь такую смотришь? Но вообще, Адка, хм, надо быть осторожней, ты же его и правда совсем не знаешь, он может просто тебе клофелин в шампанское или что там капнуть, все деньги забрать и уйти. Чего головой мотаешь, ну, не деньги, я не знаю, приведет тебя домой, а у него подпольный притон, и он тебя не выпустит, а продаст чеченам. Или не чеченам. Или нет, заставит переписать на себя квартиру, а уже потом убьет. У него сговор с участковым, целая банда там, недавно разоблачили такую. Они тела сбрасывали в канализационный люк.

– Он приличный человек, – она проталкивала слова через сжавшуюся гортань, слова получались угловатыми и царапали горло, – начитанный.

– Приличный человек, – твердо сказала Регина, – не ходит на сайт знакомств. Знаешь, какая очередь за приличными, буквально давка. Да за приличного девки друг другу глаза выцарапают. – Подумала и добавила: – И за неприличного тоже. Мужиков мало.

– Ну вот Васич же этот ваш?

– Васич аутист, – твердо сказала Регинка, – ему как бы все по фигу. То есть на самом деле он без бабы пропадет, но думает, что по фигу.

– Зачем мне аутист, – пробормотала она, скорее себе, чем Регинке, – я не хочу аутиста.

– Ох, ну, – они все стояли в гостиной, и Регина, и Леха, и Грызун, она только тут заметила, что Грызун в очках, вроде раньше не носил… И блестел этими своими очками, а Регинка сверкала глазами, и так они стояли какое-то время, и ей сделалось жарко, особенно внизу, она подумала, что пока не ушла, надо бы заскочить в туалет и поменять прокладку, но было неловко из-за Грызуна и Лехи.

– Ладно, – сказала наконец Регинка, – я тоже пойду. Пойду с тобой. Посмотрю на этого твоего.

– Ты что? – Колючка в горле застряла и не хотела больше уходить. – С ума сошла? Зачем?

– А если он и правда маньяк? Да ладно, я просто сяду за соседний столик, сделаю вид, что мы не знакомы.

Не надо было ей ничего рассказывать, Регинке.

– А Васич?

– Васича я перенесла на завтра, – Регинка застегивала сапог, морщась, потому что молния прихватила кожу. – Если есть выбор, это же лучше, правда? Вы на где с ним договорились? Ага. Знаю. Беспонтовое место, если честно. Значит, заходишь, потом я…

– А там дорого? Вообще?

– Нет, я ж говорю, беспонтовое. Но народу много бывает. Нужно еще столик найти. Как повезет.

– Он заказал.

– Я-то не заказывала. А как его зовут, кстати?

– Андрей, – сказала она и прикрыла глаза. – Андрей.

Она украдкой достала пудреницу, поймала в полутьме свое отражение. Ужас. Но глаза вроде уже не красные. Поправила волосы.

Я вас совсем иначе представлял, скажет он. Или нет, я вас так и представлял. Да, так лучше. Я вас так и представлял. А потом спросит, как она доехала и где остановилась, и пойдет ее провожать, а завтра она отнесет бумаги в управление, вроде это не должно занять много времени, и можно будет погулять, ну, скажем, в Сокольниках, осень – красивое время на самом деле… За неделю можно столько всего успеть, неделя праздника, и хорошо, что она сообразила подсуетиться насчет этих билетов. Нужно что-то особенное. Что-то, что бы запомнилось. Навсегда. Он, и она, и его плечо…