Дара Преображенская - Последняя Универсаль

– Ты прекрасно знаешь, что это не так!

– Теперь я начинаю убеждаться в обратном.

– Вопреки тому, что нас связывало когда-то?

Олимпия покраснела от гнева.

– А что вас связывало? – спросил Виктор.

– Дружба.

– И поцелуи, – бесцеремонно добавил Теодор, посмотрев в синие глаза своего соперника.

– Поцелуи?

– Ну, да поцелуи. А ты думаешь, Мервин, что только ты можешь дотрагиваться до этой девушки, целовать её?

– Замолчите! Я вам – не товар и не разменная монета для ваших споров.

Олимпия посмотрела на Элен.

– Хорошо, мы все вместе покинем звездолёт и отправимся на разведку. Сколько воздухолётов у нас в наличии?

– Корабль подобной конструкции, как этот, предполагает наличие десяти воздухолётов, – спокойно ответила Элен.

Её самолюбие, тем не менее, было уязвлено. Неужели она, командир экипажа «Земля-Юпитер» должна отчитываться перед этой новенькой, путь даже если эта новенькая – дочь самого Артура Крейга?

Или, быть может, она примет всё командование на себя? Кажется, директор Школы, мистер Майлс, с самого начала благоволил ей. И всё потому что она – дочь Артура Крейга!

«Но разве можно быть такой злюкой? – одёрнула себя Элен, – Я должна быть выше этого. Выше всех земных интриг и страстей, если хочу добиться от жизни чего-то большего. Больше того, что я имею сейчас».

«Но должна ли я уступить ей Вика?»

Ответ на этот вопрос Элен не знала. Хотя, в принципе, она знала о существовании таких вопросов, на которые нет ответов.

Демонстративно Элен улыбнулась Виктору и взяла его за руку.

– Виктор, ты согласен со мной?

Олимпия нахмурилась, отвернулась; она не желала слышать то, что ответит Мервин, ей было больно от того, что в конце концов она осталась одна, и причём, Элен Салливан сознательно хотела её унижения.

Несомненно, Элен – порядочная и незлобливая девушка, но, тем не менее, в кажлом человеке есть тёмные стороны, которые он хочет всячески скрыть, даже от себя самого, не говоря уже от окружающих его людей.

И всё же пришлось услышать такой до боли знакомый голос:

– Согласен.

Однако она обратила внимание на то, что Мервин ответил без особого энтузиазма, словно выполнял возложенную на него повинность.

Стало ли ей легче от осознания этого?

Да, стало. И тем не менее, Элен торжествовала свою победу.

….Воздухолёты летели с большой скоростью друг за другом, следуя по каньонам, лавируя между их остроконечными вершинами. Они в любое время могли разбиться, и только мастерство пилотов спасало от непредвиденных ситуаций.

Вся планета представляла собой фиолетовую пористую массу, похожую на застывшую карамель, с одной стороны, и знаменитый голландский сыр, с другой из-за обилия пор.

Поры были неглубокими, однако ходить по такой поверхности было крайне неудобным и в то же время небезопасным. Разделились попарно, хотя в каждый воздухолёт могло вместиться по четверо человек, и всё же был выбран вариант того, что в кабине присутствовало только двое: водитель-пилот и его пассажир. На этот раз Элен решила пойти на уступку.

В первом воздухолёте сидели Виктор и Макс. Макс, естественно, сел рядом, а Виктор, надев шлем безопасности, был за пультом управления. Макс без видимых возражений принял это предложение, хотя он искренне мечтал о том, чтобы рядом сидела Элен, а он управлял воздухолётом.

Второй воздухолёт занял Серж с негритянкой Чидью. Третий решили отдать биороботам Тине и Дэвиду, которые уже оказывали друг другу явную симпатию. И это было удивительно, хотя бы потому что Тине практически невозможно было угодить. Но Дэвиду явно повезло, так как Тина вовсе не возражала против его присутствия рядом с собой.

Четвёртый достался Камилле и Элен. Пятый заняли Олимпия и Теодор Лидьярд. О, ей совсем не хотелось быть с ним, но таково было всеобщее решение, и ей, Олимпии Крейг, пришлось подчиниться. Они не разговаривали, всё время полёта Олимпия озиралась по сторонам, рассматривая неизвестную ей пористую планету, от поверхности которой исходило едва заметное свечение.

Ободряло то, что на заднем сидении примостился Маккензи, который почему-то стал особенно молчаливым. Возможно, он просто грустил. Всё меньше и меньше Маккензи изменял свою форму. В последнее время он приобретал облик Теодора, периодически меняя его на облик Мервина.

Сейчас же он принял форму шара, возможно, под впечатлением от вида загадочной неизвестной ему планеты.

Шестой воздухолёт занял гигант Александр и Сандерс. Джим Сандерс ни с кем не разговаривал, он сидел, понурившись рядом с негром и молчал.