Дара Преображенская: Рассказы

После этих слов раб подал знак следовать за собой, и вскоре они скрылись за обширными зарослями диких платанов, росших посреди города.

Пантолеон отдал распоряжение Дионисию возвращаться к отцу и уверить его, что с ним всё в порядке.

В доме, находившемся совсем неподалёку, жила старая бездетная пара – муж с женой, которые обрадовались молодому гостю и охотно приняли его под свой кров.

Ужин оказался скромным; он состоял из сыра, маслин и молока, однако Пантолеон был сильно голоден, и подобная трапеза помогла ему насытиться.

Утром он оделся и вновь поднялся по ступенькам к дому придворного врача; Антоний встретил его с почтением.

– Следуй за мной, – сказал он своим спокойным голосом, – Евфросиан сейчас обедает, но сегодня он не желает никого видеть кроме тебя.

Евфросиан произвёл на юношу сильное впечатление, ибо всем своим внешним видом он напоминал грозного Зевса в хорошем дорогом облачении придворного.

– Садись, – сказал он не менее грозным голосом, показал на обильно накрытый стол. Стоявший позади раб наливал вино.

От богатого убранства стола глаза Пантолеона разбежались. Чего здесь только не было: и печёные фазаны, удобно расположившиеся на огромном блюде, и сыры всевозможных сортов, и засахаренные фрукты, а, также, жареный поросёнок с уткою, всевозможные фрукты и вина.

– Здоровый человек должен хорошо есть, ибо в пище заложена сладость Богов, – сказал Евфросиан, – я люблю наблюдать за тем, как вкушают мои ученики дары Богов.

Пантолеон молча сел на предложенное ему место и приступил к трапезе.

Наконец, Евфросиан улыбнулся:

– Мой друг из Никомидии пишет мне, что ты отличился большим талантом в познании наук. Чем же привлекло тебя врачебное искусство?

– Когда-то я хотел излечить свою мать, которая умерла в тяжких муках, но не смог.

Евфросиан кивнул:

– Хорошо, я обучу тебя всему, что знаю сам, и ты станешь прославленным лекарем, ибо ты нравишься мне, и я вижу в тебе настоящее усердие.

В этот момент подошёл один из рабов с тазом воды, куда Евфросиан окунул руки.

– Жить будешь у некого пресвитера Ермолая. Он охотно принимает у себя молодых врачей, однако император к нему не совсем благосклонен.

Затем вытер руки о поданную материю и поднялся из-за стола:

– Сейчас иди. Мне нужно побыть наедине с собою.

…Ермолай жил скромно, хотя некогда и сам был из аристократии. Это был почтенный старец, державшийся с достоинством, спокойный и одухотворённый. Жил он один, питался скромно, и Пантолеону пришлась по душе такая обстановка.

Войдя в дом, он долго стоял возле иконы с изображением лика Лучезарного; Ермолая это заинтересовало.

– Тебе нравится? – с любопытством спросил он.

Пантолеон кивнул.

– Да.

– А знаешь ли, кто изображён на этой иконе?

– Учитель Христ, что на третий день воскрес.

– Откуда тебе это известно?

– Христа знают все, но мне рассказывала об этом покойная мать и Савел Галлилейский, что обучал её.

– Знаю его, – сказал Ермолай, – Ныне он вновь путешествует по Иудее и проповедует имя Учителя. Есть много других учеников Его, как я, например.

Пантолеон ещё раз посмотрел на светлый лик Учителя, вспомнил своё детство, и ему стало грустно.

– Слышал я, что император не благоволит к христианам? – спросил Пантолеон.

– Не благоволит, – согласился пресвитер, – ибо некогда предки его преследовали Учителя и были из тех, кто кричал: «Распни его!» царю Ироду.

– А где сейчас Учитель?

Ермолай расжёг лампаду, отчего лик Учителя сделался ещё светлее и лучезарнее.

– Говорят, что Он вознёсся на Небеса, и оттуда наблюдает за паствой Своей. Слышал я ещё другие новости: будто Христ отправился на Восток продолжать Свою проповедь безбожникам.

– Так ли это?

Пресвитер пожал плечами:

– Не знаю, возможно, и так, возможно и нет. Суть не в этом. Главное – следовать заветам Учителя и донести Учение Его до людей, чтобы они, наконец, прозрели и поняли истинного Бога.

– И что же они делают?

– Осеняют себя крестным знамением, как когда-то учил нас Иисус.

С этими словами Ермолай наложил на себя крест.

Пантолеон согласился посещать общие собрания, где каждый из учеников говорил то, что знал об Учителе, когда «видел» Его живым. Собрания проводились в небольших помещениях – церквях, наскоро сооружённых и уставленных иконами.

Пантолеон не задавал вопросов, но просто слушал и возвращался оттуда спокойным и вдохновлённым.

…Больной постанывал, но, всё-таки, был в состоянии отвечать на вопросы главного лекаря. Это был уже немолодой человек – римлянин, окружённый толпою учеников во главе с Евфросианом. Ученики с любопытством наблюдали за тем, как Евфросиан многократно прикладывал ухо к его исстрадавшейся плоти, словно хотел услышать сердце страдальца. Двое дюжих рабов – здоровяков стояли тут же, готовые оказать необходимую помощь в случае надобности.