Наталия Грамацкая - Быть Человеком

Прошло минут пять, Егор уже исчез из вида, а Максим все сидел неподвижно, устремив ничего невидящие глаза в направлении выхода. Мысль о том, что он будет вынужден завтра убивать время в компании незнакомых ему людей сверлила его воспалённый от бессонницы и переживаний мозг. Он был тем человеком, о ком обычно говорят «нелюдимый»: и не то, чтобы не любил людей, и не то, чтобы любил. Слишком занят был и для того, и для другого. Чувствуя себя раздавленным неожиданно свалившимися на него событиями, он не только ничего не видел, но и не слышал. Его неподвижный, подавленный вид привлек внимание официанта. Тот подошел к Максиму и, заглянув в его глаза, с тревогой в голосе спросил, все ли у него в порядке. Максим вздрогнул от неожиданности. – Все хорошо. Спасибо. – Ответил он, смутившись, и огляделся по сторонам. Сориентировавшись в пространстве, вытащил из бокового кармана куртки бумажник, положил на стол деньги и чаевые и быстрым шагом пошел к выходу. Его состояние в этот момент напоминало состояние человека, пережившего ураган. Такой хаос был в его голове, планах на сегодняшний, завтрашний и все последующие дни.

Глава II

Когда без трех минут двенадцать следующего дня Максим переступил порог уже знакомого нам кафе, длинная цепочка из цифр и неопределённых величин уже не помещалась в его голове. Он почувствовал необходимость воспользоваться блокнотом и уже было опустил правую руку в задний карман брюк, как не только увидел, но и услышал своего друга. Тот сидел за столиком в обществе мужчины и женщины и что-то громко рассказывал, эмоционально жестикулируя. Увидев Максима, Егор обрадовался, как ребенок, и, как ребенок, выразил свою радость искренне и шумно.

– Макс, дружище, как я счастлив, что ты пришел! – Выкрикнул он во всю мощь своих голосовых связок, после чего Максим почувствовал себя в центре всеобщего внимания. На него смотрели не только друзья Егора, но и все присутствующие.

Это было подобно падению с небес на землю. Максим испытал чувство, которое посещало его обычно в многолюдных местах: смесь сильной усталости и безысходности, как перед тяжёлой работой, которую он должен был выполнить. Мир людей давно воспринимался им, как скучное шоу, а он вынужден был часть жизни проводить в зрительном зале.

– Мы только что говорили о тебе! Я вчера в спешке забыл взять твой номер телефона и сутки волновался, не зная придешь ты или нет. Ну ты молодчина, что пришел! – Егор хлопнул Максима по плечу. – Представлять тебя не буду. Я уже успел все рассказать. Все, что знал. Теперь представлю своих друзей! – Егор перевел свой сияющий взгляд на мужчину. – Это Жорж Гринбер, владелец сети крупнейших аптек, носящих его светлейшее имя. «Гринбер-Мед», ты наверняка слышал о них, Макс! Он богатейший человек, известный меценат и мой коллега по бизнесу! Как говориться, прошу любить и жаловать!

Мужчина встал и, улыбнувшись очень выразительной, белозубой улыбкой, подал Максиму руку. – Рад с вами познакомиться. – Произнес он приятным баритоном.

Максим поднял уголки рта и ответил коротким рукопожатием. Мужчина, вероятно, хотел сказать еще что-то и уже открыл рот, издав первые звуки, но густой бас Егора заглушил его.

– А это – Надежда Белик, прекрасный доктор, заместитель главного врача госпиталя при Монастыре Св. Марии и добрейшей души человек! – Егор с восхищением взирал на девушку. Та покраснела и взглянула на него с укором. Слова Егора явно смутили ее. Однако, смущение было заметно лишь несколько секунд. Она улыбнулась доброй улыбкой. Максим ответил кивком головы и поспешно отвел взгляд, думая лишь о том, как бы побыстрее занять свое место.

– Устраивайся, – Пробасил Егор, вероятно заметив замешательство друга. – А я тем временем наполню бокальчики! По многочисленным просьбам присутствующих и, к моему величайшему сожалению, мы сегодня будем пить лишь шампанское и вино. – С трагическим выражением лица сообщил он.

Пока Егор наполнял бокалы и хвалил ресторан, Максим смог более внимательно рассмотреть своих новых знакомых. Мужчина был спортивного телосложения брюнет, лет тридцати восьми, красивый какой-то исключительно правильной красотой. Добротный костюм, галантные манеры обрамляли эту красоту, как дорогая оправа – алмаз на пальце его руки. Максим, испытав ощущение чего-то слишком насыщенного, слишком перегруженного деталями, взглянул на женщину. Она произвела на него прямо противоположное впечатление. В её внешности преобладало то, что принято называть обыкновенным, что, как правило, поправляют гримом, украшают яркими одеждами. Однако, она, как было видно, не делала ни того, ни другого. Напротив, казалось, стремилась подчеркнуть свою "обыкновенность". Возможно, именно это вызвало у Максима желание всмотреться в неё. Ему показалось, что ей было не более тридцати лет. Его взгляд скользнул по её каштановым волосам, собранным сзади, по светло-кофейной гамме мягкого платья и вдруг споткнулся. Карие, опушенные густыми черными ресницами глаза девушки улыбнулись ему и засияли тихим, тёплым светом. Он смутился, и тут, как спасение, перед ним возник образ Егора. Его широкое лицо выглядело еще шире от растянутой от уха до уха улыбки.