Ольга Остроумова - Я расскажу вам…

Улитка, рыбки – все были на месте. К ее удивлению и крышка тоже была на месте. Алина с облегчением плюхнулась на диван. Иван, представившись еще в лифте, предложил свою помощь. Собственно говоря, не дожидаясь ответа, он сразу прошел на кухню, деловито поставил чайник, открыл холодильник и присвистнул от удивления . Алина вспомнила, что за продуктами она так и зашла. Через несколько минут она уже уплетала бутерброды, принесенные новым знакомым из своей квартиры. Напоив Алину крепким чаем, забинтовав покрепче ногу, Иван закутал ее в плед и простился с обещанием заглянуть завтра. Алина была уверена, что он выполнит свое обещание, ведь он даже взял ключи от ее квартиры.

Гуппи сновали из стороны в сторону, догоняя друг дружку. В противовес им красивая улитка с ярко-желтым панцирем, широко расставляя усики, неспешно двигалась к любимому мостику. Доползла, устроилась поудобнее под его сводом и замерла. Она, как и Алина, больше всего в жизни ценила уют, безопасность и заботу…

По пыльной дороге шел человек. На открытом солнце было невыносимо жарко. "В небе ни облачка… А ведь обещали грозу…" Автобус за автобусом, поднимая клубы пыли, проезжали мимо. "Турысты…" Высокий сезон Золотого Кольца! Здесь есть, что посмотреть. Каждый камень дышит историей. Весь местный мелкий бизнес старается расправить плечи в этот период. И ему есть, что предложить! Второй год, пусть маленького, но успеха. Про его наливочку, про его небольшой погребок уже пошла молва. Конечно, он мог сейчас выпить и дома. Но именно там ему хотелось быть меньше всего. Наконец он зашел в уютное кафе.

– Две по сто..

Он едва успел их опрокинуть, как шумная толпа уставших от долгой дороги заполонила небольшое пространство. Не поместившиеся внутрь держали дверь, не давая ей закрыться. Сразу стало жарко, как на улице. Бармен едва справлялся. А большой человек так и стоял у стойки, словно не замечая, пусть и случайных, но толчков. Дородная дама даже наступила ему ногу. Он дернулся и почувствовал, как треснула его обувь. "Плевать.." Какое ему сейчас дело до каких-то шлёпок.. "Еще две по сто!". Оказаться бы сейчас рядом с ней. Но она далеко… Он услышал, как рядом кто-то делал заказ, и как нетерпеливый женский голос, перебивая шум толпы, крикнул "пожалуйста: черный чай, Севастополь и вай-фай". Он чуть не поперхнулся. И оглянулся, как раненный зверь. Она всегда, всегда, заказывая, говорила так же. Мысли путались. Севастополь. Её любимый портвейн последнее время. Они открыли его для себя, когда были вместе… В тот, последний раз. И чай! Она всегда пьет чай… И ей всегда нужен интернет, чтобы быть на связи с друзьями. Кому-то может быть нужна ее помощь! Реальность постепенно уходила на второй план. И вот он уже под яркими, мерцающими софитами в караоке. А рядом она. Близко-близко. Смотрит ему в глаза. Прижимает микрофон к губам и поет ему про любовь. Так поет… Словно они уже… в этой любви и нет никого рядом. Он украдкой сморгнул слезу. Вышел, оставив на стойке деньги, забыв свой телефон.

Что-то изменилось. Отчего-то стало легко на душе. Он отчаянно, сквозь пелену сознания пытался это осознать. Сам того не замечая, наступил в лужу. О! Оказывается, прошла гроза. А он и не заметил. Как не заметил сообщения на поставленном на беззвук телефоне от нее. Она едет. Едет, наплевав на все дела.

По дороге шел большой человек. Жадно вдыхал чистый после дождя воздух. Не обращая внимания на проезжающих. Не обращая внимания на испорченную обувь. Просто шел вперед. Навстречу своему счастью.

Метель разыгралась не на шутку. Изрядно запорошенный мужчина взглянул на почти занесённые снегом городские часы на столбе. «До закрытия еще полчаса..». Нерешительно потоптавшись, он всё-таки толкнул дверь и шагнул в ярко освещенный зал большого книжного магазина. На резиновом коврике у дверей, уже хлюпающем, насквозь пропитанном водой от растаявшего снега, он замешкался, стряхивая с шапки и пальто мокрый, и оттого липкий снег.

– Проходите, проходите, – приветливо сказал охранник, – не смущайтесь! Сегодня все такие!

Мимо стеллажей c бестселлерами и с открытками он уверенно прошел к лестнице, ведущей на второй этаж. До заветной полки оставалась пара шагов, когда пожилая женщина преградила ему путь. Она стояла очень близко и дышала почти в лицо. Очки запотели, ему пришлось их снять. Подслеповатыми глазами он смотрел на нее, пытаясь понять , в чем дело. Говорила женщина быстро, тихо, постоянно тревожно оглядываясь. Отчего ему тоже невольно захотелось оглянуться. Постепенно до него стал доходить смысл ее слов: