Георгий Асин - По законам тайги

В один из ней в нашем доме поселился новый жилец. Невысокого роста, неопределенного возраста, коротко стриженый, сухощавый, с подозрительным взглядом бегающих водянистых глазок, он имел привычку постоянно ходить по двору в майке, с каким-то особенно выпяченным бахвальством демонстрируя шрамы и татуировки. Ни в чью жизнь он не лез, стараясь держаться особняком, лишь когда напивался, садился на деревянное крыльцо и, уставившись злым взглядом куда-то, в конец двора, бормотал непонятное. А еще он невзлюбил Инжирку и при любой возможности старался наподдать ей ногой. Но добрая собака зла на него не держала, не озлобилась и не скалилась на него в желании досадить.

…Однажды он появился во дворе в неизменной майке, с топором в руке, а в другой держал за ноги полуживую тощую курицу. Прямо на крыльце, на глазах у нас, детей, он с придыхом размахнулся и ударил топором. Куриная голова отскочила в сторону, трепыхавшееся, истово бьющее крыльями тело мужик бросил на землю. Мы стояли и со страхом глядели, как из шеи птицы толчками выбрасывает струйки крови. Инжирка стояла среди нас, с укоризной смотрев на мужика.

– Чего уставились, шкеты?! – рявкнул вдруг сосед и неожиданно бросился на нас. Мы с криками разбежались кто куда, и только собака осталась стоять на месте, все также строго и осуждающе глядя на мужика.

– Фу, псина проклятая, а ты чего тут еще, пакость такая? А ну…

Мужик грязно выругался и взмахнул топором…

В моей мальчишеской памяти навсегда остался стекленеющий взгляд Инжирки, прощавшейся с нами, но не простившей убийцу. Мы ревели, метались по двору, звали родителей, но помочь нашей любимице не могли.

Столько лет прошло… Мы выросли, разъехались кто куда, каждый пошел своей жизненной дорогой, но в трудные моменты я всегда вспоминаю спокойный и вдумчивый взгляд дворняги, любившей всем сердцем людей, и мне становится стыдно за секунды слабости.

Того подонка крепко избили наши мужики, но не до логического окончания, конечно, кому же сидеть хочется из-за этого гада. Инжирку похоронили словно близкого человека, которого потеряли вдруг, неожиданно, не успев сказать последнее прощай. А этого нелюдя вскоре взяли за попытку грабежа, и он навсегда пропал из нашей жизни.

…Сегодня я его встретил. Жив он пока – такие твари долго живут. Мы на мгновение пересеклись в этом непредсказуемом мире и разошлись, каждый своим путем. Что ему теперь скажешь, дряхлому старику, и есть ли на свете справедливость? Не знаю…

2019 г.

Искры костра

Костер горел в ночи, словно дивный цветок, распустившийся на синем бархате небосклона, усеянного золотыми каплями звезд. Лепестки огненного цветка, то распускаясь, то вновь складываясь в бутон, жадно лизали смолистые хвойные ветки, потрескивая и лопаясь, выбрасывали вверх снопы искр, умирающих где-то там, у верхушек вековых деревьев…

Огонь в тайге сродни жизни… Если ты сумел призвать к жизни огненный цветок, то он тебя защитит от беды, даст лучезарное тепло, не подпустит хищного зверя, а главное – возродит в твоём сердце надежду на спасение. Если огонь с тобой, ты ещё жив…

…Человек сидел у костра, прислонившись спиной к старому могучему дереву – молчаливому великану, хранившему где-то в глубине своего сердца мудрость времён, величаво взиравшему на мир, в котором он когда-то, давным-давно родился, повзрослел и состарился. Человек ощущал вечное молчание дерева и, глядя завороженно на пылающий огненный цветок, вдруг почувствовал, как бесконечная усталость закрывает ему веки, погружая в блаженную дремоту…

…Бесконечная и необъятная тайга стала для него волшебным миром, таящем в себе тайну, которую, возможно, не дано познать никому из смертных. Этот мир был для него гигантским драгоценным камнем, в многочисленных гранях которого человек, по своей воле ставший скитальцем, видел свое прошлое и настоящее. Будущее в гранях сверкающего кристалла было туманным, неясным, похожим на мутную пелену дождя, льющего без начала и конца. Скиталец, бежавший от мира людей, с их жестокостью, жадностью и неудержимым стремлением поклоняться хитрому денежному божку, жаждал узреть своё будущее, устав от лицемерия, фальши и лжи. Здесь в тайге все было по-другому… В тайге он упивался истинной свободой, пил ее, дышал полной грудью и ценил эту свободу больше всего на свете…

…Он открыл глаза, внезапно почувствовав, что кто-то настойчиво, и в то же время мягко, пытается достучаться до его сердца. Огненный цветок все так же пылал, собрав в бутон пылающие лепестки, и в его теле рождались и угасали угольки, похожие на волшебные рубины…