Иван Чернокнижный - Последний черновик

Каменный лес, он заволакивает, он хочет поработить тебя, он заволакивает в вуаль трясины и тащит вниз, синие птицы гогочут и изредка садятся на плечо, я бежал и не понимал, когда закончится этот сон, или ад, или бред, птицы превращались в крокодилов и пытались откусить мои пальцы, наверно, чтобы я не смог писать, я споткнулся об огромный сучок и сломал руку, я ощущал эту боль так сильно, что даже, казалось, потерял сознание во сне, я знал и одновременно не знал, что это всё сон, тот, кто сделал этот сон, явно хочет меня убить, но он ведь идёт у меня из головы, и значит, я сам хочу себя убить.

А-а-а-а-а-а, не нужно было жрать эту таблетку. «Чи-и-и-их, ты же знаешь, что я ненавижу тебя по утрам, да-да, именно тебя». Громко заорал телефон, а-а-а-а-а-а, почему они не хотят меня оставить в покое, что им всем нужно от меня. «Алло-о-о-о-о-о», – мой хриплый голос на последнем издыхании пробормотал негромко и нехотя. «Ричи, это я, Бэн». – «Ты, как всегда, вовремя!» – «Рич, плохие новости!» – «Что может быть хуже, когда поблизости нет холодной воды или…» – «Они разрывают с тобой контракт», – траурно и молниеносно произнёс Бэн, в то утро мне казалось, он больше волнуется обо мне, чем я сам, мой полупьяный мозг не понимал ещё сложившейся ситуации.

«Это невозможно, я не нарушал правила и условия и…» – я не успел договорить. «Ко мне заходил шеф и сказал, чтобы мы убрали твою новую работу из тиража и остановили полностью печать стихов и предыдущих работ, Рич, они хотят тебя заставить пойти на их условия или…» Я перебил его и нервно завопил в трубку: «Какого хера, они не могут это сделать, у них нет на это права, я буду с ними судиться…» – «Рич, Рич, Рич, он принёс бумаги, ты теперь никто, и все твои работы принадлежат издательству, в условиях было сказано, что если ты нарушаешь условия, то авторские права принадлежат им… Я не знаю, чем тебе помочь». – «Не нужно мне ничем помогать, я сейчас приеду».

Я скептически отношусь к гороскопу, но я рак и я люблю воду, я погрузил своё бренное полупьяное тело в тёплую ванну, бурление поднимало пену, и она водопадом стекала через края, кофе взял с собой, думал, поможет привести мысли в порядок, почему из 10 человек, если провести опрос, что они выберут – внутренний мир или бабки, 11 выберут бабки? «Меркантильная сука, – я орал во всё горло, – нет, нет, такого не может быть, они не могут так поступить со мной, бери себя в руки, соберись». Когда долгое время живёшь в зоне комфорта, созданной тобой же, такие ситуации заставляют покидать её, да, я трезвел и начинал оценивать сложившуюся ситуацию с утверждённым названием «жирная жопа», я в жизни-то их не люблю, а уж в обстоятельствах и подавно. Как будто толстый мопс навис над моим лицом в шесть утра и извергает на меня накопившийся ком слюней, как будто ты начал пить и вошёл в раж, а в стране пропал алкоголь, как будто в Америке снова утвердили Буша, как будто мой кадиллак сломался прямо в потоке из 12 полос, как будто мой Чих вырос до размера овчарки.

Пробки встретили меня с распростёртыми объятиями и заставили ещё больше загнаться мыслями о сложившихся обстоятельствах, скорость 5 километров в час вбивала гвозди в мозг, стреляя пазлами надуманной концовки сложившегося дерьма в моей жизни, я начал представлять себя без себя, это невозможно, как кто-то может мне запретить быть собой, как какой-то малолетка может мне испортить всё, что я создавал годами, что за бред, я пытался не допускать и мысли о плохом, но лезло в голову всё, большая часть заработка, даже львиная доля идёт от книг. Чё-ё-ё-ё-ё-ёрт, стихами я не смогу обеспечить нормальное существование, квартплата, налог, помощь родителям, алименты, бензин, еда, о развлечении не идёт речи вообще, даже если я продам тачку, продержусь не больше полугода, нет, нет, такого не может быть, это невозможно.

Я внёсся к Бэну и орал: «Где, где они?» – «На столе, на столе». – «Так-так, что-о-о-о-о-о-о-о-о? За нарушение правил договора, указанного в контракте… Как, как, где написано, что конкретно я нарушил?» – «На последней странице, Ричи, по условиям этого контракта ты принадлежал полностью издательству, и твои права, и всё, что связано с твоим псевдонимом, они могли тебя продать кому хотели без твоего согласия, и так же обстоит с нарушением правил, там всё сделано так, что комар носа не подточит, а последние сборники стихов ты выпускал тоже здесь, они тоже принадлежат уже не тебе». – Да что за бред, он у себя?» – «Да…»

Я открыл резко дверь с надписью «Стэн Банаки».