Марина Ганзенко - Питер-2070

– Ты уверен, что «Флеш Индастри» нужен именно человек? Я, конечно, профессионал, но знаю всего четыре языка. Любой робот-переводчик мне фору даст.

Андрей чешет лысину. А меня «долбит» мысль, что это его жёнушка проела ему плешь. Он и так, бедняга, работает тестировщиком ПО в одной из самых престижных компаний в мире и очень хорошо зарабатывает. Но ей этого мало. Женщины!

– Конечно, уверен. Для переговоров на самом высоком уровне моветон приглашать робота. Тут важна человеческая эмоциональность, – Андрей смотрит на меня пристально и добавляет. – Про вакансию пока никто не знает. Её обнародуют только сегодня в обед. Конкурс будет большим. Но у тебя есть шанс произвести впечатление до того, как толпа желающих ринется штурмовать «Флеш Индастри». Так что дерзай.

Думаете, что Андрей – замечательный товарищ, готовый помочь из доброты душевной? Вы крупно ошибаетесь! Если я получу работу, то должен буду отдавать ему половину своей зарплаты целых полгода. Но я не в обиде. Такой шанс бывает не у всех.

Мы подходим к зданию корпорации – это небоскрёб, пожирающий одного за другим человечков в тёмных костюмах. Я тоже с охотой спешу в пасть чудищу. На пропускном пункте Андрей прощается со мной. Доступ он оформил для меня заранее. Мне предстоит предъявить документы, подписать кучу бумажек и станцевать танец с бубном, чтобы подтвердить свою личность.

Осматриваюсь: вокруг всё белоснежное, не считая вставок розового мрамора, похожего на тивдийский, который использовался в отделке Исаакиевского собора. Не может быть, добыча в Тивдийском карьере прекратилась в начале двадцатого века! Очевидно, это подделка, такая же, как натянутые улыбки сотрудников «Флеш», спешащих на свои рабочие места. Вокруг чисто, как в больнице! Зелёные пятна растений разбавляют аскетичный холл.

Как было бы здорово стать частью этого мира, надеть темный костюм, съесть на ужин стейк, вместо дешёвой гадости, которую я покупаю на нищенское пособие. А ведь раньше, до рака горла, мы с Анной на ужин ели всё, что хотели. От тех прекрасных времён осталась только квартира в престижном районе.

Иду по коридору – несколько сотрудников с сомнением осматривают меня, а после здороваются: думают, что я новичок. Приятно.

Подхожу к нужному кабинету – у двери молодая привлекательная девушка с золотистыми короткими волосами. На ней белый брючный недешёвый костюм.

Девушка улыбается и останавливает меня звонким голосом: «Я пришла раньше вас, поэтому зайду первой!».

Отступаю. Как же так? Я должен был быть единственным соискателем «по блату».

– Простите, вы тоже претендуете на должность переводчика заместителя директора по внешнеэкономической деятельности?

Девушка оголяет белоснежные зубы и кивает.

– Сколько языков вы знаете? – интересуюсь я.

– Только шесть: английский, немецкий, испанский, китайский, французский и итальянский. Но я учу сейчас японский. Мне нравится ваш голос, – неожиданно добавляет она.

К моим щекам приливает кровь. Как может нравиться этот машинный скрежет?

– Меня зовут Виктор, – выдавливаю я.

– Я Клара, – игриво отвечает девушка.

Моё сердце часто бьётся. Не припомню такого уже очень давно. Смотрю в синие, как неспокойный океан после ледяного ливня, глаза Клары и вдруг понимаю, что она не моргает, и не моргает уже долго.

– Простите, ваши глаза, они искусственные? – лепечу я.

Зачем я это спросил? Какая бестактность! Начинаю рассыпаться в извинениях за свое любопытство.

– Ничего страшного. Удивительно, что вы заметили. Большинство тех, с кем я общаюсь, не замечают: а круг общения у меня велик. Со мной такое иногда случается. Хотя я, надо признаться, почти всегда контролирую свое сходство с людьми. Виктор, я – робот.

На моем лице чётко читается сомнение. Она выглядит, как человек, говорит, как человек, даже пахнет, могу поклясться, как человек. Как такое вообще возможно? Но Клара не спешит опровергнуть свои слова.

– Я вас напугала, да? Все вокруг считают меня обычной женщиной. Но вам почему-то захотелось рассказать.

– Никогда в жизни не встречал робота, столь похожего на человека. Лицо, голос, эмоциональность, мимика, жесты… не знал, что такие как вы, вообще существуют, – сухо отрезаю я.

– Таких, как я, больше нет. Я – первая и единственная модель биорта. В мире нет ни одного создания, похожего на меня. Часть моего тела представляет собой живую плоть, часть – механическая. Но в отличие от других роботов я совершенно свободна. Законы робототехники надо мной не властны. Это делает меня, пожалуй, ближе к людям, чем к машинам.