Николай Хофт - Рукотворный остров

– Да.

– Изабелла ты оператор на завод переработки.

– Угу.

– Уэйд. У тебя персональное назначение в салон.

– Да. Как ты…

– Ваши назначения это основание статуса резидента Инсуло. Но их можно менять в соответствии с квалификацией. Заявка та же что и прежде но рассматривается вне очереди. У каждого свой график и время работы…

Диора пересказывала информацию сайта вакансий а мы с интересом смотрели в окна на совершенно плоский мост, по которому мы с аэродрома въезжали в город. Никаких ограждений по краям, просто пропасть и тёмный океан вдали, я почувствовал как внизу что то инстинктивно сжалось. Проехав зелёную зону, на въезде в город автомобиль немного замедлился и дальше катился по длинной узкой улице поражая нас удивительной архитектурой, идеальными газонами, невероятно ровными тротуарами и обилием зелени. На улице были люди: парочка что то внимательно изучала на планшете, какой то мужичок на лавочке поднял руку при виде проезжающего автомобиля, Изабелла помахала ему в ответ, мимо на борде проехал парень в наушниках и одних только шортах… как правильнее проехал или пролетел? Наверное проехал: Диора как раз рассказывала об ограничении скорости для индивидуальных средств передвижения.

У многих домов был цельно прозрачный фасад, сквозь который было видно разнообразный интерьер. Проехали высокое здание примерно в четыре этажа: оно выделилось на фоне других домов высотой и угловатой формой. Перед одним из домов на земле сидела… Диора и что то собирала из фигур разной формы вместе с девочкой лет четырёх. Мы плавно остановились возле дома высотой в два этажа: это было понятно благодаря сплошному горизонтальному остеклению на каждый этаж. Мы вышли из машины, достали багаж и автомобиль уехал сразу как закрыли последнюю дверь. Скучковавшись перед домом мы с любопытством осматривали в окно зал первого этажа. Диора как вышла из машины так и осталась стоять на краю дорожки для бордов, а потом подняла руку в направлении здания и пока мы подходим ближе стала рассказывать:

– Это ваш дом. Семьи от трёх человек получают отдельные апартаменты, а вы пока можете разместиться здесь. Есть одиночное жильё а есть номера для двух человек.

– Мэри давай поселимся вместе!

– Я не против.

– Изабелла, Мэри. Прошу подтверждения совместного размещения.

– Подтвержда-а.ю!

– А менять можно?

– Да.

– Подтверждаю.

– Изабелла, Мэри. У вас номер 8.

– Уэйд. У тебя номер 9.

– Кевин. У тебя номер 11.

– Э-э-эм… ключи?

– У нас двери не запираются. За то принято стучать и ожидать приглашения. Любое жильё является личным пространством которое нарушать запрещается.

– Понятно.

– Пока обустраивайтесь. В 13 часов я или сотрудник из вашего назначения проводит вас на обед и познакомит с местом работы.

– А почему… комнаты «прозрачные»?

– Внешней является только гостиная, что делает её светлой и просторной.

– Понятно.

– Обживайтесь, отдыхайте и до встречи!

Мы направились ко входу, через дверь которого был хорошо виден просторный холл и лестница с широкими перилами, ведущая на второй этаж. Диора тоже подошла к зданию, взяла из стойки борд, вернулась к дорожке, уронила его, ловко придавила ногой, поставила вторую, немного присела и покатилась… полетела прочь. А я так и остался неподвижно стоять и смотреть вслед.

Двери холла были автоматическими и чем то напоминали те что в аэропортах только не такие большие хотя и довольно широкие, – можно было пройти целой компанией и не толпиться в проходе. Холл был довольно просторным, справа стоял журнальный столик и с виду уютные кресла а позади в углу аж два больших книжных шкафа с несколькими книжками на полках. Нужно будет сюда выложить «Шум и ярость» Фолкнера, которую я взял с собой. Тут же возле выхода стояла вешалка, на которой внизу висели два длинных зонта. Слева располагалась батарея сборщиков переработки отходов. Почтовых ящиков не было ни внутри ни снаружи дома. Мой номер 11, похоже это на втором этаже. Уэйд с возгласом «потрясающе» убежал верх перепрыгивая ступеньки, через открытую дверь в дальнем правом углу холла было слышно девушек.

Я подошёл к лестнице и положил руку на сделанные из камня тёмно бардового цвета перила. Они были гладкими но не давали бликов, рука приятно скользила и не прилепала как это бывает если прикоснуться к мрамору. Лестница дальше расширялась и уходила в разные стороны, образуя широкую площадку на которой стоял такой же как и внизу журнальный столик а на стене располагался выходящий как бы из пола барельеф в виде коня на фоне горного пейзажа. Я свернул налево за Уэйдом, где были не чётные номера, в виде крупных рельефных цифр рядом с дверью. Дальним был 9-й а мой шёл следом. Похоже мы с Уэйдом соседи.