Геннадий Гусев - Колымская проза

– Если у них радиостанция помощней нашей, то всё равно диапазон приёма при такой погоде будет примерно где-то в пределах ста – ста двадцати километров. Зная скорость ветра и его направление, можно легко подсчитать, когда эпицентр шторма настигнет нас, – сказал помощник капитана.

– Циклон движется на юго-запад, практически, как и наш сейнер. По моим расчётам он настигнет нас недалеко от мыса Чирикова. Если успеем за него зайти, то, возможно, там будет уже чуть потише. А дальше, думаю, дотянем и до Магадана, – сделал заключение Кудинов.

– С расчётами я согласен, при условии, если сохраним всё это время прежний ход. Что сомнительно. Волны становятся выше, а ветер продолжает крепчать. Впереди ночь. Температура за бортом резко падает. Вытянет ли в таких условиях подобную нагрузку наш движок? – высказал своё мнение старпом.

– Я не понял, Вы что сейчас предлагаете? Развернуться и навстречу волне идти искать укрытие за островом Завьялова? Пару часов назад на совещании разве не Вы, Матвей Степанович, первым высказались за предложенный мною один из вариантов – взять курс на Магадан? Может я Вас тогда не понял или Вы говорите о чём-то другом? – жёстко посмотрел на своего старшего помощника Кудинов.

– Извините, Самат Ринатович, я, возможно, не так выразился, – ответил несколько обескураженно Матвей, поскольку разговор происходил в рулевой рубке в присутствии вахтенного матроса. – Я, как и прежде, уверен, что решение принято правильное, только при этом надо учесть все возможные сложные обстоятельства.

– Это другое дело. Сами понимаете, сейчас нам обратной дороги нет. Предстоит сделать всё возможное и невозможное, чтобы не допустить никаких сбоев ни в чём. Доложите, пожалуйста, как выполняются те задачи, которые я перед вами поставил, – несколько погасив жёсткие нотки в голосе, сказал капитан.

– Всё исполняется согласно ваших требований. Сделана приборка. Имущество, оборудование внутри и наружи судна закреплено. Подготовлены спасательные средства. Скомплектованы две команды по обколке льда. Экипаж проинструктирован, как нужно действовать в условиях сильного шторма, разгерметизации корпуса, возможного затопления судна, – доложил старпом.

– Хорошо. Так дальше и продолжайте. А сейчас останьтесь здесь вместе с рулевым на некоторое время до прихода вахтенного помощника, я же пойду посмотрю, что там в машинном отделении, ну и заодно немного отдохну. Ночь у нас предстоит напряжённая, – сказал Кудинов и тут же вышел.

Сильный, плотный, рваными порывами ветер ударил ему в лицо, как только Самат покинул ходовую рубку. Ветер не просто дул, он свистел, стучал, грохотал в мачтах, надстройках, леерах и прочих деталях судна. Морская вода, сырые, снежные, несущиеся с огромной скоростью воздушные массы заворачивались в единый страшный тёмный клубок. Волны шли с северо-востока, накатываясь на корму и под небольшим углом ударяясь в правый борт сейнера. Это несколько добавляло ему скорости и облегчало работу его силовой установки. В данный момент такое положение вселяло хоть какой-то оптимизм капитану и всему экипажу. Однако всё это было лишь преддверьем ещё не настигнувшего их эпицентра шторма, который неуклонно приближался со скоростью около семидесяти километров в час.

Температура воздуха действительно резко упала. Теперь вместо дождя мощными зарядами, крупными хлопьями летел снег. Смешиваясь с морской водой он намерзал на бортах, палубе и других частях сейнера. С каждой минутой наросты льда увеличивались, что грозило, в конечном счёте, ухудшением мореходных качеств судна, его остойчивости.

Передвигаться по гуляющей под ногами, скользкой палубе стало невероятно трудно, да что там ходить, просто сложно устоять, не вцепившись при этом мёртвой хваткой в какой-нибудь выступающий предмет. Однако, несмотря ни на что, с обледенением требовалось решительно бороться, иначе при таком раскладе подобная ситуация могла привести к катастрофе.

Самат по крутой лестнице спустился под палубу, в жилое помещение, где располагался экипаж сейнера. В небольшом пространстве плотно друг к другу размещались двухъярусные койки. Перегородок не было. Вместо них использовались плотные шторы. В это время несколько человек находилось на вахте, большинство же кто сидел, кто лежал на койках.

– Боцман здесь? Позовите мне его, – громко произнёс Кудинов.

Услышав и узнав голос капитана, люди начали подниматься, правда, не особенно торопясь. Ведь не в армии же, да и одновременно это не позволяло достаточно ограниченное пространство.