Моник Ти - Бесполезная

– Курица с картошкой уже пожарились, могу их вытащить.

Миша взял полотенце и постелил его на стол (он у него был деревянный и без скатерти).

– Да, давай, ставь сюда прямо со сковородой, ― ответил Миша, похлопав по столу поверх полотенца. Вика стеснительно улыбнулась и согласилась:

– Хорошо.

В скором времени она надела рукавичку и вытащила из духовки жареную курицу. Она очень аппетитно пахла, но Вика даже не рассчитывала, что он угостит её своим ужином. Учитывая то, что Миша такой суровый и серьёзный, да ещё и жадный, это было бы глупо с её стороны. Вика решила, что Миша жадный потому, что он предложил за её работу очень мало денег.

– Ах, какая красота, ― с довольной улыбкой сказал Миша. ― Дай мне вилку и вытащи хлеб из холодильника.

Миша сразу же указал рукой к холодильнику.

– Да, хорошо, ― ответила Вика. В этот момент она уже чувствовала себя его служанкой, и это ей очень не нравилось. Но всё равно она послушно принесла ему хлеб и подала вилку, потом встала позади него и просто стояла, не зная, что делать дальше. Миша уже щипал вилкой курицу и клал её на кусочек хлеба. Вика подумала, зачем ему ещё хлеб, если она запекла картошку к этой курице?

– А ты чего стоишь? ― спросил Миша, обернувшись в её сторону. Этот вопрос показался Вике грубоватым. Она обиженно посмотрела в сторону двери и сразу же сказала.

– Если я больше не нужна, то я пойду домой.

– Почему это не нужна? Ты всегда нужна. Бери тарелку и садись кушать со мной, ― по-простецки, но повелительно сказал Миша.

– А так типа, можно? ― спросила Вика и она всё ещё стояла позади него, будто не желая на него смотреть.

– Ну, если, конечно, ты голодная, ― пояснил Миша.

– Да, я голодная, но меня другое беспокоит.

Миша ухмыльнулся тому, что она не договаривает свои слова, и всё же спросил:

– И что же тебя беспокоит?

– А это будет угощение, или ты потом вычтешь из моей зарплаты? ― спросила Вика. Миша ещё сильнее собрал губы в ехидную ухмылку и дал ей весьма неясный ответ:

– Как-нибудь потом решим.

– Так не пойдёт. Ты итак сказал, что у меня будет очень маленькая зарплата. Так что давай без обмана, ― сказала Вика с серьёзным голосом.

– Ну, ты сама мне подала идею вычесть с тебя за ужин, ― ухмыльнулся Миша.

– Нет, не подавала, ― возразила Вика.

– Успокойся и садись, не буду ничего вычитать, ― ответил Миша более серьёзным голосом, а потом снова обернулся и посмотрел на неё. Пальчиком указал в противоположную сторону и важно пояснил: ― садись, но только напротив меня, чтобы я тебя видел.

Вика пожала плечами, не совсем понимая, зачем он так сказал. Можно подумать, что он не будет её видеть, если она сядет рядом, а не напротив. Впрочем, она поняла, что он хочет разглядывать, как она ест, и ей стало стеснительно.

Как и велел Миша, она взяла для себя тарелку и вилку. Но прежде чем потянуться к жареной курице, спросила:

– А можно взять ножку?

– Можно взять ножку, ― с ехидной улыбкой ответил Миша. Только в этот момент она поняла, что ошиблась, когда подумала, что он не видит в ней женщину. Всё оказалось как раз наоборот. Он внимательно изучал её, разглядывая каждую точку на её тельце. А когда она ела, он смотрел на её губы, изучал, как они шевелятся, а сам хитро улыбался и облизывался. Вика же тщетно старалась не обращать внимания на то, как он на неё смотрит.

После ужина Миша попросил её помыть посуду, а после разрешил уйти. Вика сделала всё, как надо, а потом ушла к себе домой. Конечно же, она осталась под некоторым впечатлением. Миша показался ей немного странным. Он почти всегда разговаривал с ней как-то холодно, но разглядывал внимательно. И чтобы он ни велел ей сделать, это звучало как строгое требование. Даже когда он предложил ей покушать, это показалось ей требованием. С этого дня Вика невольно начала думать о своём соседе.

Живя в деревне без работы, Вика уже давно привыкла просыпаться в 9—10 часов дня. И, конечно же, она не восприняла всерьёз требование Миши приходить на работу в 7 утра. Она и не думала вставать так рано и поэтому проснулась как обычно. Приблизительно к 12-ти пошла к нему на участок и в скором времени поняла, что дом закрыт.

– Видимо, ушёл на работу, ― подумала Вика, ― но зачем было запирать дом, если ты хочешь, чтобы я тебе что-то стирала?

Вика предосудительно помотала головой, но быстро поняла, что мыслит совсем нелогично. Конечно же, он запрёт дом, когда будет уходить, и это вполне естественно. Потом Вика подумала по-другому: