– Ты помнишь, – спросил я, – как мы с тобой подрались?
– На яблоках, – сказал Иван. – Мы т-т-тогда помогали колхозу.
– В каком классе это было?
– По-моему, в седьмом. Я т-т-тогда тебе губу расквасил. Извини! А помнишь, как в д-десятом мы готовились к-к-к «Огоньку»? Как нас классный руководитель накрыл, когда мы в столовой ч-ч-чекушку наливки распивали?
– По-моему, он так ничего и не заметил.
– Или сделал вид, что н-н-не заметил.
– Нет, не заметил. А куда, кстати, бутылка девалась? Она стояла на столе, потом мгновенно исчезла, я даже не понял, как это произошло.
– Володька столкнул ее в бак с к-к-киселём.
Иван снова налил рюмки.
– Д-д-авай за елки, которые мы с тобой срубили.
– И чуть не попались.
– Да, чуть не попались.
Мы выпили.
– Мы были с тобою не правы, – сказал я.
– Это верно, – согласился Иван. – К-к-когда проезжаю мимо той п-п-посадки и вижу «наши» ёлки без верхушек, жалко их.
Мы налили ещё. Водка была ядовитая, как хлорпикрин не боевой концентрации.
– Ты всё пописываешь? – спросил Иван.
– Пописывают в конце Шепетовской платформы, – сказал я. – А я пишу.
– Ругаешь к-к-коммунистов? Ругаешь, ругаешь. Я читал. Правильно делаешь. Но почему не делал этого раньше?
В умных глазах Ивана вместе с алкоголем плескалась насмешка.
– И где бы я это печатал? – не без раздражения возразил я.
– В самиздате.
– Ты это серьёзно?
– А почему бы и нет?
– Вот ты бы и попробовал!
– Шутишь? Я же двоечник.
Иван наполнил рюмки. Ножом он не пользовался. Наколов эскалоп на вилку, отгрызал кусок с остервенением первобытного человека.
Я рассматривал картины и решал задачу: в которой из них хотел бы сейчас оказаться? Бывая в ресторане, я всегда задавал себе этот вопрос. Ответ зависел от настроения. Поэтому я любил задавать этот вопрос тем, с кем приходил в ресторан. Благодаря ему можно было практически безошибочно определить внутреннее состояние человека. Это был прекрасный тест.
– Где бы ты сейчас хотел оказаться, Вань? – спросил я.
– В смысле? – не понял Иван.
– В каком месте, изображённом на картине, ты хотел бы сейчас оказаться?
Иван осмотрел то, что было перед ним, затем, обернувшись всем корпусом, оглядел то, что было сзади.
– Там, у кипарисов, – сказал он.
– Почему?
– Тянет в Г-гагры.
– Ты отдыхал в Гаграх?
– Я возил туда г-г-говядину.
Иван взял салфетку, вытер губы, скомкал её и бросил на стол.
– Там есть ресторан, построенный каким-то принцем, – сказал он. – Я л-л-любил в нём сидеть.
– Тот самый, напротив которого расположен парк с пеликанами? – уточнил я.
– Верно. Иногда я кормил их. Пляжи были почти пусты. Тогда г-г-грузины с абхазами письками мерялись. Были введены в-в-войска, объявлен к-к-комендантский час. Иногда на ул-л-лицах встречались п-патрули. Там я познакомился с одним с-с-старшим лейтенантом из Крыжополя. В ресторане мы с ним распили д-д-две бутылки «Кинзмараули», а н-на следующий день его убили. Я пошёл в рес-с-сторан и надрался, как свинья.
Иван плеснул себе водки и тут же выпил, будто вдохнул свежего воздуха.
– Слушай, ты помнишь, как в п-п-первый г-год после школы, после в-в-вечеринки у кого-то из наших, мы вдвоем бродили по городу?
Иван подался вперёд. Мне казалось, он боялся, что я скажу: «Нет, не помню». Но я помнил.
– Да, – сказал я, – мы хотели начать революцию.
Иван обрадовался моему ответу и откинулся на спинку стула.
– Да-да, это была осень, – сказал он.
– С мясокомбината несло какой-то вонью, – вспомнил я.
– Я там работал, – сказал Иван.
Безула налил себе остатки водки, подозвал официантку и заказал ещё бутылку. Я понимал, что она – лишняя, но возражать не хотелось.
– Ты говорил, что идеи революции преданы и всё нужно начинать сначала, – сказал Иван.
– Все оказалось иначе: сами идеи были ущербны.
– Всё равно надо было что-то делать.
– Нас передушили бы, как мышей!
Иван ухмыльнулся. Он ухмылялся часто во время нашего разговора. Раньше у него такой ухмылки не было.
– Так все рассуждали, – сказал Иван. – П-п-потому и жили в-в-в дерьме. Я часто пускал в ход кулаки. На мясокомбинате воровали мясо, я устроил скандал. Меня выгнали. Но в-в-начале посадили в кутузку. Я устроился на рефрижераторные поезда. Там я т-т-тоже набил морду бригадиру за то, что в-в-воровал мясо. Как там воруют! Максим, весь мир в-в-ворует. Ты знаешь об этом? И я теперь в-в-ворую. Мои к-к-кулаки устали. С их помощью мир не переделаешь. Надо было по-другому.
Читать дальше