Борис Берхин - Конец поселения

Зерна нашли еще на полвагона. Иван объявил, что тот, кто донесет о схроне у соседа, получит четверть найденного. В тот же вечер с доносами пришли десять сельчан, потом еще и еще. Чуть ли не в половине случаев тот, кто доносил, сам прятал зерно. И чаще всего на него тоже находился доносчик.

Через неделю Иван увез в Ачинск пять вагонов с зерном.

Николаю, племяннику Ивана и сыну Марии, было уже одиннадцать лет. После того как его мать вернулась в деревню с маленьким Иосифом, ровесники Николая и Елены, с подачи взрослых, начали дразнить их обидными, зачастую матерными словами. Мальчик кидался в драку, и тогда даже взрослым было трудно его остановить. Кипевшая в нем злоба не позволяла примириться с поражением, заставляла подниматься с земли после любых ударов. Он никогда не щадил противника, бил, пока тот не терял сознание. Только сестра могла его остановить, подходила, тянула за рубашку: «Братик, не надо!» Жизнь без родителей, постоянные драки ожесточили его, и он накидывался на людей по малейшему поводу. В деревне стали его избегать. Дед Карп постарел, и Николаю приходилось работать с утра до вечера. С тех пор как погибла мать, он ненавидел деревню и мечтал из нее уехать.

Иван забрал племянника с собой в город и отдал в училище при железной дороге. Там учили грамоте, давали койку и худо-бедно кормили. Елена, его сестра, осталась в деревне.

Через две недели Иван с продотрядом вернулся в Расейскую, набрал подвод и отправился в Парную. Но общинские еще раньше, во время первого продотрядовского грабежа, порубили деревья по краям единственной дороги, перегородив ее непроходимыми завалами. Иван с отрядом попытался пройти через болото, но только утопил подводу и двух бойцов. Чтобы отчитаться перед городом – пошел в Расейской по домам доносчиков и увез еще два вагона с зерном.

В Расейской начался голод. Умерли несколько детей. Тогда Никита, староста общинских, приказал взять с каждого дома в Парной по мешку зерна и отдать соседям. Благодаря этому смогли провести сев и прекратить голод.

Одиннадцать лет после этого деревни жили спокойно. Многие из тех, что когда-то уехали в город, вернулись. В деревне в это время было сытнее и спокойнее. Восстановили маслодельню. Но храм так и стоял заколоченным. На богомолье желающие ездили в Ачинск или Красноярск, чаще всего в октябре, когда заканчивались последние работы в поле. Некоторые стали ходить в часовню к общинским.

В 1925 году Советы прислали учительницу, благо школьное здание сохранилось. Заставляли учить всех детей, даже девочек, и Елена, дочка Марии, научилась читать и писать. Кабак как закрылся в семнадцатом, так больше и не открылся. В двадцать седьмом там организовали сельпо.

Иван остался в городе, служил в исполкоме. Потом стал вторым секретарем Ачинского райкома. Николай после окончания училища работал в железнодорожных мастерских. В девятнадцать лет с дядиной подачи устроился инструктором в райком комсомола. А еще через полгода по комсомольской путевке его направили в погранвойска НКВД на южную границу.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.