Ирина Мутовчийская - Шизофрения. Я люблю тебя, Andy. Wo ai ni, Andy

Наконец, впереди она увидела людей. Китайская семья с корзинками и детьми, громко переговариваясь, двигалась примерно в том же направлении, что и Лилит. Поспешив за семьей, Лилит вышла на настоящую дорогу. Дорога не была бетонной – это была земляная дорога, но все-таки это была не тропинка в грязи. Догнав веселую китайскую семью, Лилит поздоровалась и, сложив руки на буддийский молитвенный манер, спросила, как добраться да храма. Как женщина и предполагала, китайцы тут же ее поняли, глава семейства кивнул головой и протянул руку по направлению к тому месту, где, по прикидкам Лили, и должен был быть храм.

Вскоре китайская семья свернула на тропинку, Лилит же продолжала идти по дороге дальше. Было так же жарко, как вчера, но женщина не чувствовала неудобства. Наконец, минут через двадцать пять, она была на месте, но Лоли ждал удар! Храм был на ремонте. Заглянув в открытые ворота, Лилит увидела, что от всего храма осталась только буддийская пагода и статуя спящего Будды. Основные здания были снесены. Везде были экскаваторы, желтая грязь, машины и рабочие.

Однако стены, ограждающие храм, были на месте, а вокруг этих стен был самый настоящий лесной парк. Везде стояли скамейки, было несколько детских и спортивных площадок, тропинки вели во все стороны. Пройдя такой большой путь, Лил, конечно же, не захотела возвращаться тут же назад и решила прогуляться по парку.

Так как это был выходной, майский, день, в парке было много китайских семей, которые пришли на пикник. Лилит бродила совсем одна, и ей стало грустно. Два часа пролетело как один миг. Буддийский храм был огорожен не просто стеной, а стеной, имитирующей известную китайскую стену.

Наконец, Лоли решила отдохнуть и села на лавочку напротив ворот, которые были врезаны в эту стену. Закрыв глаза, Лилит сидела и слушала звуки. Поднялся ветер, тихонечко звенели колокольчики над погодой, стучали створки железных ворот, где-то гомонили дети, Лолита же все сидела с закрытыми глазами.

Наконец, она, решила, что ей пора возвращаться назад, но, поднимаясь, вдруг, за лавочкой, в траве, увидела маленькую фарфоровую плошку, которая была меньше мизинца, и крышку, тоже фарфоровую, беленькую, похожую на ту, которую она разбила. Эти фарфоровые штучки лежали в траве и было похоже, что они остались от какого-то буддийского обряда, или там недавно лежали подношения, которые в праздничный день приносили сюда китайские почитатели Будды.

Чуть поколебавшись и оглянувшись, Лилит сгребла очередные фарфоровые штучки в сумку и пошла в том направлении, в котором шли все отдохнувшие в парке.

Лол немножко устала, и решила для себя, что, если подвернется такси, то она обязательно вернется в отель на нем. Но такси не понадобилось. Лал за 15 минут дошла до центра города и вернулась в отель. На этом культурная программа четвертого дня пребывания в китайском городе Хуньчунь, провинции Цзилинь, была почти закончена.

Следующий день был концом путешествия.

Сейчас же Лилит была дома, и вспоминала с улыбкой все события, которые произошли в городе Хуньчунь, во время ее майской поездки.

Лоли понимала, что неспроста ей начали сниться эти сны, но смысл, взаимосвязь снов никак не прослеживалась. Сны были всякие – реальные, в которых она было главным действующим лицом, и фантастические.

Она четко видела, что в сновидениях, напоминающих фантастику, она начинает раздваиваться. Лали смотрела как бы фильм со стороны, но в тоже время ощущала, что это всего лишь сон, сон, похожий на фильм.

Один из снов было особенно неприятен ей, но он повторялся, повторялся, повторялся. Ей снилось, что она находится около огромной стены, сложенной из гигантских камней, и плакала. Слезы текли потоком, не переставая. Ручеек из слез стекал по щекам, тек вниз по телу, минуя ноги, и заканчивал свой путь на земле, прямо под стеной из камней.

Во сне Лилит понимала, что ей давно пора прекратить плакать, но никак не могла этого сделать. Слезы, которые текли из ёе глаз, казалось, стали жить своей жизнью.

Лили пыталась контролировать свой сон, пыталась улыбнуться, перенести себя во сне в другое место, однако ничего не получалось, сон был до ужаса реальным.

Она ощущала землю, на которой сидела, шероховатость огромных камней, из которых была сделана стена. Так повторялось ночь за ночью.