Гульнара Каханова - Иллюзии

Алма-Ата. 1969 год. Маленький кирпичный домик по улице Нурмакова Н.Н. за невысокой оградой и металлическими воротами, небольшая комната в 10 квадратов, прихожая и маленькая кухонька с печкой – вот пристанище молодой семьи. Сдала его в аренду старая одинокая татарка. В том же году переехали и две дальние родственницы Алфиры и поселились в посёлке имени Гагарина. Алфира любила с грудной дочкой, приезжать к ним в гости. Они к её приезду пекли вкуснейшие татарские эчпочмаки, заваривали чёрный байховый чай и долго, до самого утра разговаривали, пока Фаина сидела с ними. Под утро, как только начинали кричать ишаки и петь петухи, Фаина собиралась и уходила доить корову и приходила с тёплым парным молоком. Алфира дождавшись её, кипятила молоко и выпивала полных два стакана молока и ложилась спать, к утру её груди наливались для кормления новорожденной. На следующий день, вечером она с ребенком и с пятилитровым металлическим бидоном молока, уезжала домой. Фаина работала тогда в совхозе, на весовой. Фазира – её сестра, работала в магазине товароведом, в районе Татарки. Позже они перевезли и своих пожилых родителей в посёлок и жизнь их пошла своим чередом.

Алфира – уроженка России, отличалась своенравным характером и самодовольным мышлением; знала казахский язык и понятно говорила на нем; любила читать и именно казахскую художественную литературу. Читала ночами, под утро, она откладывала чтение и шла в кухню, приготовить завтрак супругу и маленькой своей дочке. Так проходили дни, недели и месяцы. Однажды, в субботу она снова отправилась к сёстрам; собрала дочку, вышла из дома и уехала. Время было уже после шести вечера. Автобус долго ехал и наконец-то остановился на нужной остановке. Алфира вышла с автобуса и направилась к дому родственниц. Дорога пролегала через огромный и широкий лог. Темень уже спустилась над посёлком , и не видно было тропинки, которая выводила из лога. Алфира уже прошла весь лог, как вдруг на неё кто-то накинулся и повалил на землю. Дочка опрокинулась и выпала с рук матери, от испуга не издав ни звука. Доносились звуки сопротивления, и спустя некоторое время наступила тишина. Очнувшись, Алфира увидела дочку, безмолвно лежащую спиной наверх. Сколько времени прошло она не знала, подняв дочку на руки, пошла дальше. Дойдя до знакомого дома, она постучала и ей открыла двери Фаина. Алфира вошла и уложила дочку на кровать. Состояние девочки было не понятным для матери; её глазки были закрыты и дыхание не определялось. Она взяла зеркальце и поднесла его к носику ребёнка, увидев легкую испарину на нем, успокоилась, раздела дочку и уложила её удобнее, накрыв тёплым одеялом. На столе уже стоял горячий самовар; блюдо с запечённой уткой и картошкой уже остывало; стоял кувшин с молоком и тёплая буханка свежеиспеченного хлеба. Фаина пекла хлеб всегда сама.

– Почему так поздно? Что случилось? – спросила Фаина и показала на стул.

Но в ответ, не услышала ничего и больше не расспрашивала. За столом они тихо разговорились, ели утку и пили горячий чай с молоком.

– Пока ехала устала и надо отдохнуть. Проснётся, кормить надо. – сказала Алфира и показала на дочку.

Та лежала и не подавала признаки жизни. Алфира легла рядышком и быстро заснула. Проснулась она от прикосновения горячей руки Фаины.

– Просыпайся, утро уже. Я корову подоила, пошли пить молоко. – проговорила она.

Повернувшись к дочке, Алфира обнаружила, что её нет. Поднялась и быстро вышла из комнаты. Дочка сидела на руках у Фазиры и та что-то лепетала ей по-детски.

– А что она какая-то не живая, и кушать не хочет, упала что-ли? – спросила Фазира.

Алфира быстро подошла к дочке и забрала её с рук Фазиры. Та рассмеялась и села за стол.

– Покормлю её и поеду. – тревожно сказала Алфира.

– Сядь и покушай, тебя ждали. – нахмурившись сказала Фаина.

– Который час? – Алфира искала часы.

– Мы их переставили в другое место, в зале часы. – ответила Фазира.

Часы были со звоном, деревянные и звонили каждый час.

– Да, здесь им самое место. Красиво. Ах, так рано. Время кормления. – проговорила Алфира, взяла ребёнка на руки и ушла в соседнюю комнату.

В доме было три небольшие комнаты, с низким потолком и низкими окнами. Рамы на окнах были деревянными и покрашены в голубой цвет. Было чисто и аккуратно, несмотря на тесноту. Звон и тиканье часов создавал атмосферу уюта и покоя. Дочка тревожно посматривала вокруг и не понимала где она находится; обстановка была другой. Запахи этого дома, а может и запах матери не нравились ей и по её выражению лица и мимике было понятно, она не хотела кушать. Алфира насильно запихнула сосок в рот дочки и закрыла лицо платком, и через некоторое время девочка уснула. Алфира уложила её на кровать, укрыла тёплым одеялом, и вышла из комнаты. Утро было ясным. Она вышла во двор и пошла в курятник. Взяла корм для птенцов и со словами – «Цыпя, цыпя, цыпя, цыпя.», сыпала его на землю. Слезы текли по её щекам от стыда. Много маленьких, ярко-жёлтеньких цыплят сбегались на эти слова и своими клювами тыкались о землю. Эта милая картина успокаивала её. Она пыталась вспомнить лицо мужчины, который накинулся на неё, но безуспешно. Постояв ещё немного во дворе, она вошла в дом. Фазира домывала посуду, увидев её она спросила: