Ванда Лаванда - Отличная работа, Роберт!

Лондонский офис Форестер&Ко занимал все пять этажей старомодного здания в центре города. И, если архитектура была данью традициям конца девятнадцатого – начала двадцатого веков, то внутренний дизайн был исключительно новомодным, минималистичным и практичным. Металл и стекло. Роберту такое совсем не нравилось.

Он зашел в офис, когда основной поток работников уже иссяк, рассеявшись по своим рабочим местам. Главное, сохранять оптимизм! Осмотревшись, Берти уверенно прошел к стойке, где сидели две девушки-администраторы. Одна из них подняла голову еще до того, как он заговорил, и вежливо улыбнулась.

– Хорошее утречко! – бодро поздоровался Форестер-младший, хотя совершенно не считал этот день хорошим. – У меня тут, как бы это сказать…

Парень подхватил свою сумку через плечо и начал рыться в ней в поисках записной книжки, в которой он сделал заметки, в какой отдел ему нужно идти. Вероятно, он выглядел, как заблудившийся щенок, или что-то в этом роде, потому что девушки переглянулись, и одна из них прикрыла рот ладонью, чтобы скрыть неуместное веселье.

Наконец, Роберт нашел свой блокнот, но не успел его раскрыть, как за спиной раздалось покашливание. Парень от неожиданности подпрыгнул, выронил записную книжку, которая приземлилась на пол с громким стуком.

– Доброе утро. Смею предположить, что Вы Роберт? – безразлично-деловым тоном поинтересовался высокий мужчина, одетый в костюм с иголочки. И пиджак сидел на нем так идеально, словно его шили на заказ. – Меня зовут Бенджамин Харт, я Ваш куратор. Миссис Макгрегор сообщила мне, что объяснила Вам всё.

Роберт только и смог, что кивнуть. А что он мог сказать? Что не понимает, что "всё" могла ему объяснить тетя, которая не потрудилась даже записать в письме имя куратора? Нет уж, увольте! Берти не собирался в первые же минуты выставить себя идиотом. Еще успеет.

– Вы опоздали.

Голосом мистера Харта можно было бы остановить глобальное потепление, настолько ледяным он ощущался.

– А, да… Э… Просто мой будильник… – пробормотал Роберт, но его, казалось, не слушали. Харт сжал губы и слегка приподнял бровь, всем своим видом выражая неуместность оправданий.

Надежды на то, что у Роберта сложатся хорошие отношения с куратором, таяли с каждой секундой.

Рядом с такими успешными, правильными и талантливыми людьми, как его отец Джордж, как тетя Агата, или как этот невероятно подавляющий мистер Харт, Роберт чувствовал себя слабым. Никчемным. Глупым. Ничтожным. И поэтому он предпочитал общество себе подобных, где никто не осуждал его за то, что он не знает какую-то теорему или не может наизусть продекламировать отрывок из произведения Шекспира. Жаль только, что его друзья остались в другом городе.

– Идите за мной, – сказал мистер Харт, прерывая объяснения.

Он посмотрел на девушек за стойкой регистрации и жестом указал на Роберта, имея в виду, что он идет с ним, под его ответственность. Берти наклонился, чтобы спешно поднять блокнот и сунуть его обратно в сумку. И, слава Богу, он ничего больше не уронил и не рассыпал. Убедившись, что новый подчиненный готов, Харт широкими шагами пересек холл и направился к лестнице. Младший Форестер семенил за ним.

– Я понимаю, это Ваш первый рабочий день, но для нашего отдела неприемлемо одеваться в таком стиле. Пожалуйста, к завтрашнему дню подберите подходящий костюм.

Они как раз прошли мимо колонны, отделанной настолько заглаженным металлом, что можно было увидеть свое смутное отражение. И Роберту свой вид не очень понравился, хотя он часто одевался так во время учебы в колледже. Мятые джинсы, футболка-поло с завернувшимся воротничком, старая, но любимая сумка через плечо с прикольными надписями. Рядом с Хартом, одетым в костюм-тройку (и как только он не зажарился в этот летний день?), Роберт выглядел едва ли не бродягой.

Они поднялись на третий этаж и прошли по коридору в сторону уединенного кабинета, на котором была лаконичная надпись "Шеф".

– Да, конечно, я Вас понял… Я просто не знал… Но, разумеется, надо было узнать о дресс-коде до того, как приходить сюда в этом, – мысленно Берти хлопнул себя по лбу. Что-то о свежей рубашке, пиджаке и галстуке говорилось в письме тети Агаты, но он не придал этому значения. Зря. – Извините, пожалуйста.

– Просить прощения не имеет смысла, мистер Форестер. Просто завтра оденьтесь подобающим образом, – сдержанно ответил мистер Харт, когда они вошли в его кабинет и за ними закрылась дверь. – Но я тоже должен принести извинения. Внизу я позволил себе обратиться к Вам по имени, так как не был уверен, что Вы хотите, чтобы все знали, что Вы наследник фирмы.