Ванда Лаванда - Отличная работа, Роберт!

Роберт скрипнул зубами. Его не радовала перспектива переезда, ведь все его друзья – Джек, Оливер и Патрик – оставались в этом городе. А что его ждет в Лондоне? А главное – кто? Отец, с которым он практически не общался с двенадцати лет? Или мать, которая так легко согласилась отдать единственного сына в закрытую частную школу? Нет. Роберт будет там чужим. Несмотря на то, что прошло больше десяти лет, он до сих пор слышал в голове слова тети Агаты, которыми она убеждала его родителей, что избавиться от сына – это лучшее решение в их жизни:

– Пойми, Джордж, это на благо Роберта, компании и всей семьи. Вы с Мэри всё время на работе, некому заниматься мальчиком. Он растет, как трава, а ему нужны ежовые рукавицы. В закрытой школе он же постоянно будет под присмотром, среди других ребят. И, в отличие от обычной государственной школы, там хорошее образование и берут всех, – "кто может заплатить" осталось недосказанным, но даже маленький Берти это понимал. – Мне жаль, что мальчик не одаренный, – "туп, как пробка", сказала бы тетя Агата, если бы знала такие просторечные высказывания. – Но ему нужны дисциплина и воспитание, если он хочет унаследовать фирму. Он должен закалить характер! Закрытая школа – вот выход из ситуации.

Школа была даже хуже, чем представлял себе Роберт. Надзиратели, только так он и мог назвать учителей и воспитательниц, были строгими и жестокими. Заданий по учебе было много, правил поведения – еще больше. А за каждый проступок шло наказание: от лишения ужина до тяжелой работы в саду или на кухне.

Но в школе были и свои плюсы – у Берти появилось много хороших веселых приятелей. Таких же шалопаев, глупых и ленивых, которые ни к чему не стремились, как и он сам. Вместе они устраивали разные розыгрыши, слонялись без дела по территории, вместо того чтобы учиться.

По выходным Берти иногда забирала тетя в свой дом, чтобы проверить, как улучшаются его знания, но он неизменно ее разочаровывал. И тогда она снова осыпала его "комплиментами", непременно сравнивая с его более послушными и успешными кузинами, которые были на пару-тройку лет его старше.

В общем, перспектива ехать под крыло к отцу Роберта не обрадовала. Но, с другой стороны, это значило, что он, наконец-то, избавится от надзора вездесущей миссис Макгрегор. А ради этого он был готов на некоторые неудобства.

– И кем же я буду там работать рядом с отцом? Секретарем? – спросил Роберт, сделав пару глотков кофе.

Хорошо, что он любил черный кофе с сахаром, но без молока. Иначе ему пришлось бы обходиться даже без такого напитка, потому что молоко у него либо скисало, либо он забывал его покупать. В любом случае, молока, пригодного к употреблению, дома не было никогда.

– Нет, ты не настолько… готов к работе, – Макгрегор сморщила нос, когда Роберт пододвинул к ней чашку с быстрорастворимым кофе. – Хоть ты и Форестер, тебе придется осваивать компанию с самых низов.

С низов. Ясно. Всё, как и всегда, решили за него.

Предприятие полного цикла "Форестер&Ко", которое занимается производством промышленных станков, основал отец Роберта – Джордж Форестер – директор и по совместительству проектировщик и генератор идей. А многочисленные родственники составляли Совет директоров. Так что у Роберта не было иного пути, кроме как идти работать в фирму семьи, потом перенимать бразды правления у отца и все такое. Ради дела, ради семьи…

Вообще, родиться в семье Форестеров – значит родиться под счастливой звездой. Со стороны казалось, что в семье все идеально: много родных, деньги рекой, богатые приемы и празднества, отдых в любой части света, хоть на Кубе, хоть на Фиджи, хоть на личном острове! Живи и радуйся. Успешный успех.

Так считал и маленький Роберт, ровно до тех пор, пока за него не начали планировать его жизнь, не интересуясь его мнением и не спрашивая о желаниях. Например, когда Берти хотелось играть на пианино и сочинять музыку, его сажали за математику, от которой болела голова. Когда ему хотелось погулять с друзьями – заставляли зубрить французский, в котором он упорно не справлялся с дурацкой грассирующей "р". А когда хотелось просто поспать подольше и досмотреть отличный сон – будили и отправляли на пробежку, ведь большего добиваются те, кто встает с зарей. Но, по мнению Роберта, жаворонки могут добиться разве что хронической усталости и обзавестись неприглядными мешками под глазами.

Роберт понял, что быть Форестером – не удача, а скорее проклятие. Вот только ему никогда не хватало духу устроить бунт или отстоять свои права на свои решения и желания. Как говорила тетя Агата, он был бесхребетным.