Светлана Ольшевская - Избранная

Вот и помогай таким, с обидой думала Маша, уходя.

Как и все хорошие дела, обряд проходил ночью. Жрицы-хунси дергались в экстатическом танце, под конец уже больше напоминавшем эпилептический припадок. Жрец Унган взывал:

– Откройте свои сердца, впустите туда свет и кровь великого Эшу и детей его! Сила на силу! Кровь на кровь! Жизнь на жизнь!

Иван стоял в уголке, комкая в руках шапку Тимура. Ада велела взять с собой какую-то его вещь.

– Мракобесие какое-то. Вы всерьез в это верите? – осведомился он у Феликса, с участливым видом стоявшего рядом и выглядевшего среди этого «мракобесия» единственным нормальным человеком.

– Ну я же здесь, – дружелюбно ответил тот. – И я, кстати, очень религиозный человек.

И тут барабаны забили синхронно, Унган воздел руки – видимо, наступил какой-то торжественный момент.

– Теперь все зависит от тебя, – к Ивану подошла Ада. – Идем. Нельзя отступать.

– Ну что ж, – пожал плечами старый рокер. – Пойду знакомиться с Эшу, или с бароном Мюнхгаузеном, или с великим Мамбой… Надеюсь, это на телефон снимать не будут?

Ивана заставили опуститься на колени, дали отпить из бутылки какой-то хмельной дряни.

– Говори с собой! Говори с ночью! – велел Унган.

– Да не вопрос. А как?

– Открой свои двери, Эшу! Дай сойтись нашим мирам! Дай нам власть! – выкрикивал Унган, а потом достал из складок одежды куклу вуду и повелительно махнул рукой.

– Дай ему шапку, – подсказала Ада.

Иван протянул шапку. Одним ударом ножа ее располосовали на ленточки, завернули в них куклу и положили на дно деревянного сундучка.

– Скоро будет ночь, и будет прилив, и ты узнаешь ответ!

– А пораньше нельзя? – не удержался от шуточки Иван.

– Приведите девственницу! – скомандовал Унган.

– Девственницу?! – Иван отшатнулся. До сих пор ему все казалось игрой, но теперь стало жутко. Зато Феликс расторопно кивнул, выскочил за дверь и несколько секунд спустя привел девочку лет десяти с длинными волосами и мрачным недетским взглядом. Одета Агнесса была в обычное детское платье.

– Нам нужна ее кровь, – сказала Ада, а Унган протянул Ивану темный кривой нож.

– Не-ет… Я этого не сделаю…

И тогда, к великому ужасу Ивана, девочка взяла у него нож и, даже не поморщившись, полоснула себя по руке. Кровь большими каплями падала прямо в ящичек, где лежала кукла. Ящичек закрыли, сверху бросили несколько горстей земли.

Унган продолжил славословить Эшу, а Ада шепнула Ивану:

– Тимур больше не будет мешать. Я не ошиблась в тебе.

Тимур проснулся в полной темноте. Было холодно, но душновато, и он не мог понять, где находится. Огонек зажигалки развеял темноту, и парень закричал от ужаса. Он лежал в узком каменном ящике, больше всего напоминавшем гроб. В первый момент он не поверил своим глазам. Как такое могло быть – ведь только что они с Феликсом распили бутылочку, и… все. Больше ничего не было, тьма кромешная. И гроб. Но ведь он живой!

– Блин, что за фигня! Эй!

Похолодев от страха, Тимур стал колотить руками и ногами в стенки и крышку, во всю глотку звать на помощь, но все это оказалось бесполезным. Каменная крышка не поддавалась, и никто его не слышал. Тогда он нашел в кармане мобильник, но ни один номер не отвечал – связи не было.

В это же самое время Иван, открывая утром магазин, с сожалением думал о том, что Тимура до сих пор нет. А вдруг он ушел из дома и уже не вернется? Несмотря ни на что, Ивану было жаль мальчишку, которого он привык считать своим сыном.

Телефон трижды подряд объявил, что абонент находится вне зоны доступа. Тогда Иван послал голосовое сообщение:

«Тим, я тебе звоню, звоню… Слушай… Короче, я не сержусь за ту драку. Просто возвращайся, я тебя очень прошу…»

Не зная, что еще сказать, он положил трубку.

Маша собиралась в гимназию, когда Книга упала с тумбочки и раскрылась. Девушка увидела кладбищенские аллеи, кресты, надгробия… И усыпальницу с колоннами и саркофагами.

– Помогите! – раздался тихий голос.

Маша оглянулась – в комнате никого не было.

– Помогите, кто-нибудь!

Приглушенный крик шел из Книги!

– Эй! – негромко сказала Маша, догадываясь, что на этот раз Книга решила сыграть роль телефона. И тот, кто звал на помощь, похоже, ее услышал.

– Я здесь, я здесь! Эй! – заорал он. – Не оставляйте меня!

– Я помогу тебе, – Маша низко склонилась над страницами, с которых лился свет. – Ты где?

– Не знаю! Я в гробу! Меня похоронили! Похоронили заживо! – захлебывался криком Тимур.