Леонид Алексеев - Операция «Бангладеш»

Павел опустил свою лежанку, провёл по ней ладонью и осмотрел пальцы. С такой запылённостью он готов был мириться. Павел вытащил из багажной полки матрас и закинул на его место сумку и пакет. Расправил матрас по лежанке и прощупал его и подушку. Комковатость Павла тоже устроила.

На нижних полках лежали четыре комплекта белья в целлофановых пакетах. Павел надорвал один, вытряс содержимое на матрас и принялся жмакать, будто ведёт обыск. Влажность тоже оказалась приемлемой. Павел виртуозным движением надел наволочку на подушку, расстелил простыню, повесил полотенце, а пододеяльник сунул обратно в пакет и закинул его на полку-гамачок.

В коридоре шумели пассажиры, хлопали двери купе, гомонили дети. Павел повесил ветровку на крючок, ослабил ремень брюк и вскарабкался на своё место. После бессонной ночи голова блаженно погрузилась в подушку. Белые прожилки текстуры на пластиковой стене напомнили полоски на Олесином платье. «И теперь ещё не поздно», – кольнула всё та же подлая мысль. «Не поздно!» – Павел сел и хотел уже опустить ноги вниз, но в купе вошла женщина с пышной рыжей причёской. «Не может быть!» – Павел как будто лбом на стену налетел. Он медленно лёг, отвернулся к стене и замер, обратившись в слух.

Хаханян подняла нижнюю полку и принялась запихивать вещи в рундук.

– Вот же ж мужик нынче! – пыхтела Татьяна, и Павел спиной чувствовал её гневные взгляды. – Придёт, завалится – носки наружу, а мы – хоть убейся.

Чемодан наконец угнездился, и Хаханян, явно нарочно, хлопнула лежанкой.

«Точно она!» – Павел резко поднялся, но ударился головой о потолок и снова лёг.

– Да я же не буквально… – сочувственно призналась Татьяна.

– Салют попутчикам! – В купе вошла Мелкова.

«Что? – По спине Павла скатилась капля холодного пота. – Валентина? Я, наверное, заснул».

– Храпите? – строго спросила Татьяна.

– Только если надо, – заверила Валентина. Павел так и видел её лукавую улыбку – с неё, обезоруживающей и умилительной с виду, начинался не один разгром самых крепких и изящных прокурорских позиций.

– Хватит нам солиста, – обречённо сказала Хаханян.

– А что?.. – Мелкова не договорила, но Павел понял, что говорят о нём.

– А что, нет? – От раздражения в голосе Татьяны Павла бросило в жар. – Все одинаковые.

У дверей на пол с шуршанием и бряканием опустился тяжёлый багаж.

– Доброе утро, соседи! – пропел нежным колокольчиком вкрадчивый голос.

Мозг Павла наотрез отказался признавать его знакомым. «Нет-нет-нет! – Павел упёрся кулаком в стенку. – Я буду каждый день менять воду моржам, коронки тиграм поставлю из чистого золота. Только, пожалуйста, верните меня. Я что-то съел? Альцгеймер?» Павел вывернул голову и одним глазом выглянул из-за складки наволочки.

– Вот это вьюк! – присвистнула Хаханян. – Да уж, знатная коммуналочка подобралась.

– Добрый день! Ставьте под мою полку, у меня нет вещей, – дружелюбно предложила Валентина, похлопав по маленькому чемоданчику цветом в тон её костюма.

– Ой, спасибо! Меня Ира зовут! – Вошедшая волоком затащила сумки в купе.

– Валя, очень приятно!

– Татьяна.

Началась возня, охи и причитания, но вскоре под руководством Хаханян сумки осели в рундуке. «Чукаленко? Нет, щипать меня бесполезно. – Павел не сразу понял, что глаза у него болят, потому что вот-вот выскочат из орбит. – Скиньте меня с поезда!»

– У меня тут цветок, – Ирина положила на стол что-то мягкое.

Поезд тронулся, по-старчески закряхтел и заохал, выбираясь из паутины стрелочных переводов. Павел отвернулся к стене – у него затекла шея и зачесался глаз.

Внезапно волной нахлынул запах дешёвого одеколона – в купе стремительно вошёл мужчина.

– Приветы-приветы! – игриво забалагурил он пошловатым тенорком. – Девчонки, какой приятный сюрприз! Вы из какого модельного агентства?

– Всё равно хамство, пусть и прикрытое, – устало парировала Хаханян.

Мужчин оказалось двое.

– Марк, это не наше купе, – тревожно шепнул второй.

– Я догадался, Жора, оно чересчур роскошно, чтобы стать нашим, – сокрушался Марк.

– Георгий, – представился мужчина номер два. – Марик, идём, наше следующее.

Павел почувствовал прикосновение к пятке.

– Опа! Носок! – Это был Марк. – Как всегда: у кого есть, тому не надо.

Павел убрал ступню и тут же вспотел – теперь все знают, что он не спит. Так шахматист осознаёт, что профукал ферзя. Марк и Георгий вышли в коридор, и через секунду Павел услышал за стенкой их неразборчивую болтовню.