Алексей Макаров - Пожар

Эти последние четыре дня, до захода в Тяньцзинь, мы только и занимались тем, что со сварщиком Серёгой и парой филиппков, поднимали этот компрессор наверх, на третью палубу. Вручную, талями. Изготавливали и устанавливали новые трубы и тянули новые провода к ящику для автоматики. Только вот соленоидов и термостатов с ТРВ не было. Пол обещал привезти их в Тяньцзын. А как прожить эти жаркие дни в начале июля без кондиционера? Тоска!!! Филиппки и те ходят смурные. Им тоже жарко. Я спал под двумя вентиляторами, но весь потный и в липких простынях. Удовольствие небольшое.

А сейчас, помывшись, вышел на причал. Агент сказал, что Инночку привезут к часу дня. Но я уже дефилирую по причалу полтора часа, а её всё нет и нет.

Понятно… Китайская точность. Как назло, приехал шипчандлер. Пришлось идти с ним в каюту. Попутно зову своего верного Фернандо.

Как третий механик, он, конечно, хорош, но рвётся во вторые, сметая всё на ходу. Вадик – это мой новый второй механик, месяц назад прибывший из Одессы, долго что-то осваивается, поэтому я был полностью уверен, что Фернандо примет всё снабжение и филиппки у него будут бегать, как заведённые, растаскивая его по кладовкам.

Только я сел за стол с шипчандлером, как раздался стук в дверь.

– Заходи, – кричу по-английски.

В щель просовывается какая-то китайская рожа. Ну, думаю, помощник шипчандлера. И, не обращая внимания, листаю дальше накладные. Фернандо стоит, склонившись надо мной. Но вдруг почему-то распрямился, и в каюте наступила натянутая тишина.

Дверь распахнулась и… бог ты мой! На пороге каюты стоит она.

Та, которую я так ждал, та о встрече, с которой я так тщательно готовился. Та женщина, которая столь часто снилась мне долгими ночами. И вот теперь…

Нет! Это не сон! Теперь это она!

В длинных шортах, лёгкой блузке под тельняшку, только полоски намного крупнее. Каштановые волосы небрежно раскинуты по плечам и, чтобы из них не получился костёр искр, их украшала немыслимо хорошенькая шляпка из соломки. Глаза удивлённо распахнуты, губы застыли в вопросе:

– Вот она Я, а ты меня опять не встречаешь!

Стул отлетает с треском, шипчанлер оттолкнут локтём. Я вскакиваю и делаю такие лёгкие, несущие меня к моему счастью, шаги.

И – вот она в моих объятьях.

Вот опять я слышу аромат её волос, и её прерывистое дыхание прерываю поцелуем.

Фернандо от такой картины захлопал в ладоши:

– Молодец чиф, – и, подхватив накладные и попутно шипчандлера с его помощниками, закрывает дверь.

– Я всё сделаю, чиф, – говорит он уже из-за полуприкрытой двери.

А я заглядываю в мои зелёные озёра. Но в них буря возмущения, радости, восторга от всего пережитого, что только что произошло.

– Почему ты тут, а не там? – показывает она пальцем вниз.

Не успеваю ответить. Открывается дверь, и какая-то слащавая китайская рожа вносит Инночкины вещи. За ним следом проникли ещё пару таких же прищуренных рож.

Это они привезли моё сокровище и с ними мне надо рассчитаться.

Они встретили Инночку в Пекине, отвезли в Тяньцзин, поселили в гостинице (за её же счёт), потом привезли сюда, на судно. И за всё про всё это двести долларов.

Хотя билет на самолет от Владивостока до Пекина тоже стоил двести долларов. Но торговаться не было ни сил, ни и желаний. Хотя цену можно было бы сбить и вдвое. Подписываю им бумаги, не глядя в них, лишь бы эти рожи исчезли подальше от нас.

Но даже и после их ухода уединиться не удаётся. Каюта не закрывается. Успеваю только спросить Инночку о полёте, дороге, гостинице.

Рабочий день. Что поделаешь.

Судно пришло и, если ты что-то заказал, то сделай всё сразу и сейчас же. Вентиляторы месят горячий и влажный воздух. Народу в каюте не уменьшается.

Инночка ушла в спальню. Но разделаться со всеми желающими удаётся только к вечеру. Открываю потихоньку дверь спальни и заглядываю в щелку. Вентилятор гонит на неё воздух, шевеля раскинутые по подушке волосы.

Она лежит, закрыв глаза, под простынёй. Но только дверь приоткрылась чуть больше положенного, глаза, мои глубочайшие озёра, открываются. И она, как будто и не спала, встречает меня вновь тем же грудным голосом.

– Что? Уже все ушли? И ты уже полностью свободен?

Её голос…. Сколько раз за последние месяцы я его слышал по телефону. А теперь вот он, рядом. И ничего не разделяет нас и не мешает нам. Моё хрупкое создание. Как же я истосковался по тебе.

Но на сегодня это ещё не всё.

Не надо расслабляться старшему механику. Опять раздался стук в дверь.