Юлия Скоркина - Зверь

– Ты правда меня не обидишь? – спросила девочка и выпятила нижнюю губку, готовая в эту же секунду расплакаться.

– Не обижу, малышка, – замотал головой Клим. – Послушай, детка, у меня в машине лежит раненый друг, и если мы с тобой не поторопимся убраться отсюда, он может умереть. Я обещаю сейчас же отвезти тебя домой.

Мужчина протянул девочке ладонь. Поля подняла одну руку, положив её на спину пса, словно не желая терять его защиту, а вторую протянула Климу. Словно легкую пушинку, он поднял ребёнка на руки и пошёл к выходу. Айс послушно пошёл за ним.

Открыв заднюю дверь автомобиля, Клим посадил туда Полинку и уже хотел было захлопнуть дверцу, как вдруг девочка заканючила:

– Дяденька, не оставляй меня здесь одну, пусть пёсик поедет со мной.

Клим шире открыл дверь, и Айс, словно понимая диалог людей, оттолкнулся и запрыгнул в салон.

Он мчал по трассе со скоростью ветра. Позади осталась и заимка, и поворот в сторону деревни Клима. Впереди маячили огни города. Самым главным сейчас было не наткнуться на полицейских. Хотелось поскорее вернуть ребёнка домой. Клим до последнего думал, стоит ли встречаться с братом. И дело уже было вовсе не в обиде. «Нужно ли ворошить прошлое? – думал он. – С последней нашей встречи прошло более двадцати лет. Многое в жизни поменялось, мы сами поменялись! Как могут воспринять друг друга двое родных, но в то же время совсем чужих мужчин?»

Автомобиль свернул в город и запетлял по улочкам. Где-то высоко небо светлело. Частный сектор спал. Остановившись подальше от отцовского дома, Клим вышел из машины и подошёл к задней двери. Положив голову на белую спину собаки, Полина спала. Мужчина тихо растормошил ребёнка. Сонная Поля высунулась из авто. Укутав девочку в свой свитер, он взял её на руки и пошёл пешком.

Почти у самого дома Клим поставил ребёнка на землю. Он присел перед ней на корточки и, поцеловав в лоб, сказал:

– Иди, малышка, я подожду, пока ты не скроешься за дверью. Быть может, мы с тобой ещё когда-нибудь встретимся.

Развернувшись, сонная Поля нетвёрдой походкой пошла к воротам дома. Пройдя пару шагов, девочка остановилась.

– А как тебя зовут, дядя? – спросила она.

Мужчина усмехнулся. Так забавно вдруг стало услышать слово «дядя», обращённое к себе.

– Дядя Клим, – с улыбкой ответил он и отошёл в тень деревьев.

Малышка подошла к двери и дотянулась до звонка домофона. Послышался электрический треск, на который Полина ответила:

– Это я, мамочка.

Кованая калитка распахнулась буквально через секунду. Из двери выскочила женщина и, упав перед Полей на колени, начала обнимать и целовать ребёнка, причитая и всхлипывая. Мужчина, нависший над ними, обнимал их обеих. Мать подняла дочь на руки и внесла во двор. Калитка закрылась.

Клим шумно выдохнул. Внутри было двоякое чувство. Сожаление, тоска и тонкая, щемящая сердце боль. Только он хотел выйти из тени и направиться к автомобилю, как вдруг калитка вновь распахнулась, и из неё на дорогу выбежал Игорь. Он сжимал в руках свитер Клима и метался из стороны в сторону, не зная, куда бежать.

– Клии-и-им, – вдруг громко закричал он. – Кли-и-им!

В ответ на тишину Игорь упал на колени и, уткнувшись лицом в свитер, громко зарыдал. Клим бесшумно отошёл в темноту. И, стараясь остаться незамеченным, побежал к машине.

***

– Ну? – произнёс Клим, хлопая ладошкой по белому боку. – Давно в лес не бегали!

Айс поднял голову и шумно втянул воздух. Услышав слово «лес», Харт моментально подбежал к хозяину и закрутил хвостом.

– Всё ты слышишь, лобастый, – глядя на чёрно-белого пса, улыбнулся мужчина. – Стемнеет, и пойдём.

На деревню с её скудным освещением сумерки опускаются быстро. Солнце последними лучами погладило верхушки деревьев и скрылось за горизонтом.

Айс и Харт переминались с лапы на лапу, в нетерпении топчась у калитки. Клим, одетый в чёрные тренировочные штаны и такую же чёрную эластичную водолазку, вышел из дома. Встав у двери, он обернулся.

– Ты с нами? – крикнул он, смотря в темноту за домом. Блеснули два зеркальных огонька, и под свет фонаря вышла крупная чёрная собака. Белеющая проплешина на груди только начала покрываться волосками. Эта отметина осталась единственным напоминанием о той ночи. Но совсем скоро время и её сотрёт из памяти…

С того страшного дня прошёл почти год. Сын Марии умер, так и не успев прийти в себя после аварии. Пятилетнего мальчика не заметил водитель. Василька выскочил из дверей поликлиники слишком резво, отцепившись от руки матери. Шансов избежать трагедии не было ни у него, ни у водителя. Первая неделя была самой страшной. Муж и десятилетняя дочка поддерживали Марию, как могли. Перед глазами плыли лица и слова, слова, слова. А меж тем глаза не хотели видеть, уши слышать, пища была безвкусная, мир бесцветным… Но время шло.