Владимир Ноллетов - Княжна на лесоповале

– Сегодня видела, – вспомнила Марина, – как солдаты на улице безнаказанно глумились над офицером. Почему это происходит?

– Издержки революции, – неохотно ответил Зубов. Вдруг он строго посмотрел на нее и строго спросил: – Как фамилия того поручика? С перевязанной рукой.

Марина хорошо знала этот взгляд и этот тон: Зубов был строгим учителем.

– Мирославлев.

– Имя? – Он словно экзамен принимал.

– Владимир, насколько я помню.

– Давно вы его знаете?

– Видела его один раз, в тот вечер…

– Один раз? Очень хорошо! Как же вы дали такое поручение незнакомому человеку?

Княжна смутилась.

– Он друг моего брата.

– Друг брата? – с сарказмом переспросил Зубов. – Почему вы сами деньги не принесли?

Марина заморгала своими длинными черными ресницами.

– Да, мне надо было сразу, не теряя времени, самой поехать. Я проявила малодушие.

– Кому-нибудь еще адрес называли?

– Нет.

– Этот поручик где служит?

Девушка встрепенулась. Она уловила ход мысли Зубова. И пожалела, что назвала фамилию Мирославлева.

– Вы подозреваете его?

– Больше некого. Только он тогда ушел, и тут же – жандармы!

– В таком случае, почему он деньги отдал?

– Чтобы выглядеть невиновным в моих и ваших глазах. И почему бы не отдать – на пару минут. Не сомневаюсь: ему от этих денег тоже перепало.

– Нет, он не мог донести! Это просто совпадение! – горячо заговорила она. – Он благородный человек. Обещайте, что не причините ему вреда! – Марина вскочила и подошла почти вплотную к Зубову. – Обещайте!

– Обещаю.

Он внезапно обнял ее и поцеловал в губы.

Марина еле слышно ахнула, освободилась из объятий Зубова, даже слегка его оттолкнула. Стояла перед ним с колотящимся сердцем, дрожащими губами и пунцовым лицом.

Как у всех женщин в роду Ясногорских, у нее была склонность краснеть. Марина всегда стеснялась этого. Считала, что девушка благородного происхождения при душевном потрясении должна бледнеть, а не краснеть. Еще она, как и мама, тетя, Настя, была предрасположена к обморокам. Смотря в пол, она тихо произнесла:

– Вы не должны были так поступать.

И ушла.

В душе Марины бушевала буря. Она ощущала изумление, стыд, возмущение. И радость!

Марина стала мечтать, что Зубов посватается к ней, родные согласятся, и она навсегда свяжет с ним свою жизнь. Она была девушкой просвещенной, но в этом вопросе нарушать традиции и приличии не хотела. Была не готова выйти замуж против воли родителей, любимых и почитаемых. Но согласятся ли они? Она даже не знала, из дворянской ли он семьи.

Придя домой, она написала и отправила Зубову короткое письмецо: «Михаил Алексеевич! Я объясняю – и частично прощаю – Ваше поведение лишь тем, что нравлюсь Вам. Если это так, то Вы можете попросить моей руки у моих родителей. Надеюсь, что они дадут свое согласие. Княжна Марина Ясногорская».

Все ночь ее мучили сомнения. То она раскаивалась, что написала слово «Надеюсь». Ведь этим она откровенно и беззастенчиво говорила, что хочет выйти за Зубова замуж. То ей казалось, что надо было написать еще яснее. Поощрить. А в следующую минуту Марина уже жалела, что вообще написала это письмо. Она уснула лишь под утро.

Прошел день, другой, третий. Зубов не появлялся и никакой весточки не присылал. Марина находилась в состоянии гнетущего ожидания. Искала разные объяснения. Например, что Зубов сейчас очень занят. Или что он стыдится своего поступка. Или что он не может сразу решиться на такой важный шаг как женитьба, ему нужно время все обдумать.

Через четыре дня вернулся домой барон. Он говорил, что его и еще двух старших офицеров освободил комиссар Временного правительства. Но Марина верила, что без вмешательства Зубова не обошлось. Ей хотелось в это верить.

Она тут же послала Зубову короткое письмо, в котором горячо благодарила за освобождение дяди. Больше она ничего не написала.

На следующий день пришло ответное письмо. С замиранием сердца распечатала Марина конверт. Ее ждал удар. Зубов писал, что рад за барона, однако к его освобождению отношения не имеет. Дальше следовала цитата из «Евгения Онегина»:

Когда бы жизнь домашним кругом

Я ограничить захотел;

Когда б мне быть отцом, супругом

Приятный жребий повелел;

Когда б семейственной картиной

Пленился я хоть миг единый, —

То, верно б, кроме вас одной

Невесты не искал иной.

Зубов знал, что «Евгений Онегин» – любимое литературное произведение Марины.

Он пояснял, что живет для дела революции и в ближайшие годы жениться не собирается.