Исмаил Акаев - Записки штрафника. Млечный Путь

Салман не знал, что его командир взвода старший лейтенант Борисевич перевелся с этой части с повышением в другой военный округ. За те четыре месяца службы до суда, они несмотря на всю строгость строевого комвзвода очень ладили. Борисевич тогда имел свои планы на Салмана – назначить его своим замкомвзводом. Но, увы, всё сложилось как сложилось…

Проехав порт, не проронив больше ни слова, они добрались до части, которая находилась в шести километрах дальше от порта, в таёжном лесу. Автобус въехал через КПП на территорию части. Офицер сказал Салману, чтобы он шёл в расположение казармы, где дислоцировалась их батарея, а сам пойдёт докладывать заместителю командира по политической части, что они прибыли.

– Это ещё что за сюрприз? – подумал Салман. Обычно в такое позднее время здесь оставались только дежурный по части, помощник дежурного по части из офицеров, и дежурные солдаты и сержанты, контролирующие обстановку. А другие офицеры и штабные служащие уезжали вечером до ужина в военный офицерский жилой городок в порту, где они и проживали. А время сейчас было почти к отбою на сон и, судя по всему, ужин тоже уже давно прошел.

Значит и замполит решил взять узды в свои руки и «встретить» как положено, по-советски… Разумеется, замполит решил не откладывая, сегодня же провести с ним воспитательную работу. Салман поднялся на второй этаж казарменного здания, где располагалась его бывшая батарея, может и уже вновь будущая, где ему предстоит дослуживать армейский срок.

До его приезда солдаты его призыва уже демобилизовались, значит он уже двухлетка, которому дослуживать ещё полтора года, и те кто отслужил, полтора, год, полгода, и новобранцы этого зимнего призыва будут служить с ним. Так, теперь он становится не «дедушкой», а уже прадедушкой…

Судя по поведению собравшихся солдат и сержантов, его ждали. Кто посмелее, пытался проявить такт вежливости, подойти поздороваться, а кто в сторонке приветствовал кивком головы. К этому времени в расположение поднялся старлей, с повязкой на рукаве «Дежурный по части».

– Да, – подумал Салман, – основательно подготовились. И ему не нравились эти сюрпризы. Прозвучала команда «смирно» от дневального на «тумбочке» и ответ – «Вольно», – от старлея. Старлей обратился к Салману:

– Вас ожидает замполит части, майор Крамаренко. Идите и доложите о Вашем прибытии!

– Так Вы уже доложили ведь, мне зачем туда ходить? – парировал «Организм».

– Выполняйте приказ, товарищ солдат! – потребовал властно усатый старлей.

– Ладно, – подумал Салман, – ёжики так ёжики… в «родных» стенах старлей голос круче подаёт. Он пришел в штаб, расположенный в метрах тридцати от казармы, вошёл вовнутрь, где его встретил сержант с повязкой «дежурный по штабу», Салман прошел мимо него, не удостоив того и взглядом, тот и вовсе обрадовался, видимо, но захотел подсказать:

– Направо по коридору и в конце дверь слева.

– Не жуй сопли, салага, – бросил ему в ответ «Организм». Кабинет замполита и его расположение было Салману знакомо. Тот кабинет при его службе и дежурств по штабу, (несмотря на малый срок службы в армии, Салману доверяли это дежурство) занимал в то время майор Русов, родом из Киева. Он во время следствия по его делу хлопотал, но, увы. И Русов уже, как полгода перевелся в другой военный округ из Дальнего Востока. Салман, подходя к двери, где была прибита бронзовая табличка с надписью «зам. полит. части», остановился и осмотрелся. Поправил шапку, ремень, шинель, застегнулся как положено и постучался…

– «Войдите», – услышал Салман за дверью металлически-ржавый, охрипший голос. Он вошёл.

– Товарищ майор, рядовой Тасаев прибыл из дисциплинарного батальона номер десять для прохождения воинской службы – прикладывая руку к головному убору, Салман ощутил, как его рука отдернулась назад. За полтора года в дисбате, никто: ни дисбатовский офицер, ни сержант, ни прапорщик не смог заставить его отдать им воинскую честь, прикладывая руку к виску. В Дисбате честь отдавали только уже сломленные осужденные, а таких, как он на более тысяча осуждённых было всего пару десяток. Салман сдержал себя в руках, понимая, что он в другом месте, и нужно поскорее отделаться от этого назойливого замполита.

Майор сквозь очки внимательно осматривал «Организм». Очень чистая новая солдатская шинель, в общем неожиданно чистый, опрятный солдат. Майор ожидал увидеть полную противоположность – грязного, замызганного, запуганного, сломленного дисбатовца, а перед майором стоял Коллос. Наконец он опомнился и сказал: