Владимир Хованский - Ледяная купель. Проза XXI века

И всё из-за этого проклятого «эффералгана». Кошмар и ужас. Туман в голове и тяжесть в конечностях.

Спустя несколько секунд туман начал редеть. Мысли юркими мышками засновали взад и вперёд в голове Эльфа, то прячась по щелям, то стремглав скользя по мозговым извилинам. Вначале он не обращал на них внимания – пусть себе суетятся, пока одна из них не встала поперёк черепной коробки и стала стремительно расти, заполняя собою всё головное пространство.

Вот оно! Вот оно – спасение! Просто, гениально просто! Он – пудель. Он – большой пудель, он – королевский пудель! А «эффералган» – королевская болезнь. Он доподлинно знал, что у двуногих людских королей существует болезнь на букву «ге». Да-да, конечно же, «ге… ге… геффералган», и от этой болезни короли не умирают. Живут себе припеваючи, объедаются сосисками и котлетами и не шастают по больницам. И он, Эльф, болея «эффералганом», здоров, как бык и тоже может без счёта одолеть и требуху, и сардельки, и прочую разность. Да-да… ничего страшного в «эффералгане» нет, напротив, не каждому дано болеть такой замечательной, такой восхитительной болезнью.

Живительной тонус пружиной катапультировал Эльфа к пруду, излюбленному месту прогулок и встреч хвостатой публики. Эльф был важен, суров и сосредоточен.

Не обращая внимания на одичавший местный бомжатник, проследовал он к высокому каменному забору, облегавшему трёхэтажный затейливый короб. В коробе обитал его старинный друг – кавказский овчар Спиридон.

Спиридон возлежал на высоком крыльце и сытно дремал. Эльф подал ему условный сигнал. Уши овчара дрогнули.

– А, это ты, – зевнул он и, неспешно спустившись с крыльца, направился к дальнему углу забора, заросшему чертополохом.

Там был лаз. Рыл его Спиридон по ночам, когда хозяева крепко спали. О нём, кроме естественно самого Спиридона, знали только Эльф и Венера – очаровательная блондинка с длинным и пышным хвостом. Правда, местные твари-коты постоянно и нагло проникали в потайную дыру, чтобы пробраться в святая святых – чердак под красной черепичной крышей, для свиданий и любовных утех с особнячной королевой Муркой.

Спиридон воевал самозабвенно. Он давил и давил их, но кошачье племя было столь плодовито, что в войне этой победителей быть не могло.

– Спиридон, – торжественно произнёс Эльф, увидев в отверстии лаза небритую физиономию друга, – болел ли ты «эффералганом»?

– Чем-чем? – ошалел Спиридон. – Ты иль пьян, иль рехнулся. Да за кого ты меня принимаешь? – вдруг завопил он. – Кобель несчастный. Да я тебя… да ты у меня… Венера… друг… уйди от греха…

Эльф испугался. В ярости Спиридон был страшен и крушил всех подряд без разбора.

– Тише, ну тише, ну пошутил, ну успокойся, – замахав лапами, прокричал Эльф и отпрыгнул в сторону. – Ну пошутил, ну не мог ты заболеть им, не мог, не мог, не мог…

– Как не мог, почему не мог? – вылезая из дыры, зарычал Спиридон.

– Не мог, потому что это королевская болезнь, а ты не король, не король, ты овчар кавказский. Я вот болею, я пудель королевский, я король, я «эффералган», тьфу… болезнь королевская, которая «эффералган»…Стоп. Не то, не то, не то. Погоди, я сейчас. Сейчас я объясню…

Эльф действительно был близок к шоку. События последних суток – диагноз, поиск и разгадка тайны, осознание своего величия и, наконец, эта дикая выходка Спиридона чуть не сокрушили всю систему его нервной обороны. Она дала трещину, готовая развалиться вконец…

– Значит так. Вчера мои родители объявили мне, между прочим, при свидетелях, что я король и что во мне течёт настоящая голубая королевская кровь. Вроде бы, на вид она красная – фокус, понимаешь, оптический обман – а в натуре голубая. Это от «эффералгана». Болезнь такая есть – «эффералган». Она и цвет даёт. Болезнь королей называется. И у разных королей она разная: ну «эффералган у орла», «эффералган у льва», а у меня так просто «эффералган».

Слова пуделя произвели на Спиридона сильнейшее впечатление. Его обрезанные уши, казалось, приобрели свои начальные формы, рот распахнулся, а глаза повело в противоположные стороны.

– А коты, коты? – прохрипел он. – У них он есть?

– Кто, король? Конечно, есть! – кивнул Эльф. – И у него «эффералган у кота».

– Сколько гнид передавил, и у всех была красная! – пробормотал Спиридон и вдруг рявкнул: – Ну, гад, берегись. Задавлю!

Эльф побелел и, царапая лапами сердце, рухнул на груду битых бутылок, жестянок, и бумажного хлама, оставленного после разгульной ночи на берегу пруда.