Григорий Корюкин - Золото Ван-Чина. Премия имени Ф. М. Достоевского

– Трудно, Матвей Викторович, Вам здесь живется с такими взглядами на жизнь в наше предпринимательское время. Врагов много?

– Самый страшный враг для природы и для зверя – злой человек – браконьер! Посмотрите, что творится. Несправедливость и бездушие правит миром. Они ловят при нересте красную рыбу. Вспарывают животы, выгребают икру, а рыбу тоннами бросают на берегу. Или убивают крупного оленя. Берут 10 кг свеженины (сколько могут унести), а остальное бросают. А сколько молодняка голодает и погибает в тайге. Бродят беззащитные и брошенные. Потому что эти нелюди убивают самок – матерей.

– Спасибо, Матвей Викторович! Я с Вами согласен. И разделяю Ваши опасения. Будем защищать природу вместе.

– Будете в районном центре заходите. Вам любой житель покажет, где я живу.

Как меняется мнение о человеке! Первоначально, я принял его за зануду, требующего соблюдения правил техники безопасности в тайге. Потом мне показалось, что он будет рекламировать китайский проект. Но он о проекте даже не заговорил. Я понял, что в его глазах – китайский проект, это чудовище и убийца экосистемы реки. Матвей Викторович был настоящим патриотом Приморья! И я зауважал его за это.

Предприниматели приехали на японском вездеходе. Звали предпринимателей – Кирсан и Заур. Они словно приехали на экскурсию. Погуляли по реке. Погонялись за рыбой. Визжали от ужаса, когда увидели множество клещей на себе. На вид это были обычные чернявые борцовского сложения парни с южных окраин РФ. Я пригласил их на чай. Они достали коньяк. Поговорили о погоде. О работе.

– Слушай, начальник! Говорят, к тебе китаец приезжал? Что хотел? Сколько предлагал?

– Что ему со мной говорить. Пусть денежные вопросы в городе решает. Хочет здесь отель строить, туристов возить. В аренду землю взять.

– А ты ему что на это сказал?

– Сказал, что категорически против!

– Вот это правильно! Мы сами с усами! Хотим также у администрации района взять долину реки в аренду.

– Боюсь, что у вас ничего не получится.

– Это почему?

– Здесь национальный парк или заповедник надо возводить. Природа здесь уникальная!

– Природу мы знаем, как сохранять. Все экологи деньги любят. Вопрос только в цене. У нас и другие методы есть. Чтобы повлиять на сговорчивость не сговорчивых. У нас и к тебе деловое предложение. Ты можешь в ручном режиме понизить содержание ваших проб?

– Это как?

– В процессе опробования. Нам надо, чтобы участок был неперспективным. Пустым, как пробка.

– Вы предлагаете мне обмануть государство?

– Ну что ты? Просто заменить 2—3 пробы. До вас здесь работали съемщики, так у них всего несколько проб показали весовые содержания. За уменьшение содержания ты получишь 1 миллион рублей.

– Все. Наш разговор ни о чем и исчерпан. До свидания.

– Зря ты так. Не вынуждай нас применять другие методы воздействия. Мы еще встретимся. До встречи. Пока!

С раннего утра я просиживал зад в камеральной палатке. Работал над картой фактического материала. Я до боли в глазах изучал карту. На ней вырисовывалась геологическая обстановка участка, отмечались все выполненные и проектные линии маршрутов, выработок, выполненных с начала сезона. Мелкие цифры номеров канав, проб, изломанные контуры точек шлихования, пересекающих долину реки. Все это было выполнено, как указано в проекте. Но все же я чувствовал, какое-то неудовлетворение. Мы колыхаемся здесь уже целый месяц и ничего кроме следов золота не нашли. Какое-то невезение или полный облом.

Я вспоминаю, как выпускником Томского политехнического института приехал впервые в Приморье. В отделе кадров мне ненавязчиво намекнули, что вакансий геолога в экспедиции нет. Этот вопрос может решить только главный геолог Леонид Борисович Хельманн, но в данное время он в отпуске. Отдыхает в санатории Шмаковка. И я поехал за сотню километров в этот далекий населенный пункт. И вот в 5 утра я приезжаю на поезде в поселок Шмаковка. Жду автобуса до 6 утра. Еду в санаторий. Автобус скользит по глухому лесу. Туман. Сумрачно. Я один в автобусе. Прохладно. Такое ощущение, что вокруг меня летает нечистая сила. Вжимаюсь в кресло автобуса. Пусто и холодно вокруг. На обшарпанной остановке высаживаюсь около санатория. Туман усиливается. Медленно вхожу на территорию спящего санатория и упираюсь в клетку с огромным живым медведем. Первое, что мне пришло в голову: уж не в цирк ли я приехал? Медведь не спал. Увидев меня, он не громко зарычал и стал резво царапать когтями клетку. Почему-то мне его стало жалко.