Иван Карасёв - Илона и Анжела

– Алло!

– Илоночка, это я, – из трубки раздался бодрый голос мамы.

– А, мам, у меня всё в порядке, ела кашу, яичницу, ну и так далее, – язык заплетался.

– Илоночка, что с тобой, ты как-то не в себе!

– Голова раскалывается, мам, давай завтра!

– Опять читала до потери пульса? Ну ложись, парацетамолу выпей, утром позвоню.

– Хорошо, – щелчок в трубке. Удалось. Теперь спать.

5

Анжелка проснулась от телефонного звонка. Трезвонило долго, никто не подходил. Она протяжно зевнула, сбросила с себя одеяло. Тяжесть в голове после выпитого. «И кому так неймётся?» Даже не натянув трусики, поплелась к телефону. Дома всё равно никого не было. Родители на работе, Машка в пионерлагере. Кого Анжеле стесняться? Себя самой? Перед дверью комнаты окинула взглядом крупные, как плотно надутые шарики холмики своих грудей и осталась ими довольна. Всем бы такие. Даже Илона может завидовать, хотя и у неё там всё в порядке. Телефон по-прежнему надрывался. Ну кто это может быть? С Павликом после обеда договаривались созвониться, мать, что ли? Анжела вышла в тесную прихожую, босой ступнёй раздавила комок грязи. «Ф-фу-у, вечером шёл дождь, значит, а я не заметила. Мать утром не успела подмести, надо будет убраться здесь». Анжела сняла трубку. Так и знала, что не стоило этого делать. Точно, звонила мать, обругала за вчерашний вечер, опять, мол, пьяная пришла, когда за ум возьмёшься, когда в институт готовиться начнёшь? Ну и в том же духе. «А чего за ум браться, – съязвила Анжела, – может ещё за макушку подержаться? Неужели поможет? Да поступлю я в этот ваш строительный институт. Уборку сделаю, да, не переживай», – закончила она примирительным тоном. Ещё не хватало с матерью цапаться из-за всякой ерунды. Тем более день начинать. Так, сколько времени? Одиннадцать-десять. Ну ладно, времени дофига.

Анжела накинула зачем-то халатик и пошла в душ, то есть в то, что на официальном языке называлось совмещённым санузлом, а Анжела звала тубзиком, там покрутилась перед зеркалом, устроенным над умывальником, ещё раз оценила свою фигуру, ещё раз осталась довольной, вот только большая, полнотелая коричневая родинка над левым соском чуток портит картину. Как бы от неё избавиться? И веснушки бы вывести. Ох.

Залезла в порыжевшую от времени ванну, включила душ. Вода шла только холодная, накануне отключили горячую, аж на две недели. Обычное дело летом. Анжела сжалась почти в комок, кое-как выдержала секунд тридцать и вылетела из семейного сортира. Переоделась в домашнее, холодный душ пробудил аппетит. Заглянула на кухню, сначала дёрнула ручку холодильника – там скука сплошная, даже колбасы нет, только яйца, молоко, баночка сметаны, полбутылки водки, открытая банка кильки в томатном соусе и картошка с морковью в нижнем отделении. Хм, не густо. Развернулась, едва не задев филейной частью висевшую на крючке поварёшку, и о, счастье! Мать оставила полсковородки жареной картошки. «У-у-у, – у Анжелки аж слюнки потекли, – красота!»

Завтрак прошёл за чтением Дюма – «Двадцать лет спустя». Пятно масла упало прямо на середину страницы. Анжела быстро вытерла полотенцем, мать увидит, опять ругаться будет, книга дефицитная, на макулатуру купленная. Чтение продолжилось после еды. Анжела не заметила, как время пролетело. Глянула на круглые синие допотопные ходики, а уже второй час. С трудом отставила книжку, принялась за уборку. Да что там убирать-то? Сорок два квадратных метра, две комнаты: маленькая – Анжелы с Машкой да родительская, большая, она же по необходимости гостиная, кухня шесть метров, коридор квадрата четыре, тубзик, его, кстати, сегодня убирать не надо, мать сама им обычно занимается. Пройти пылесосом, вопрос десяти-пятнадцати минут, столько же поводить шваброй, и дело в шляпе, то есть в тряпке. Ну вот и всё, Анжела отнесла пылесос на балкон, его загороженная вкривь и вкось часть служила кладовкой, остальная – курилкой для отца, а теперь и для Анжелы порой. Ну или чаю попить. Однако это потом, пока она вернулась к своему чтиву. Готовиться в институт желания не было никакого. Успеется ещё. В заборостроительном всегда можно найти факультет, куда конкурс небольшой, сдать экзамены на тройки – и золотой ключик у тебя в кармане!

Снова зазвонил телефон, а это уже Павлик, должно быть! Даже ноги в тапки не сунула, так босиком и побежала.

Но из трубки плыл другой голос, тёплый, приятный, слегка раскатистый. Это Никита, Павликов дружок. Дежурный обмен приветствиями. Пару фраз ни о чём, и вот она, цель звонка: