Евгения Ушакова - Маленькое чудо. Сборник рассказов

– Что это? – пропустив сквозь пальцы ткань, произнесла вслух Алёна.

Сделав шаг внутрь комнаты, девушка увидела в щели ещё одну ленту. Следующую вытащила из-за шкафа. Четвёртая свисала с потолка.

– Здесь же прибирались, откуда эти лоскуты? – в пустоту прошептала девушка.

В итоге в руках у Алёны оказалось порядка семи чёрных полуметровых лент.

– Странно всё это. – Пожала плечами девушка.

Она опустила глаза и закричала от ужаса. В руках она держала семь чёрных извивающихся змей. Алёна бросила клубок змей на пол, и они мигом расползлись по всему дому: под кровать, за шкаф и печь.

Алёна стояла с разведёнными в стороны руками посреди комнаты. Сердце её колотилось, воздуха не хватало.

– Что сейчас было? Я, кажется, схожу с ума. Возможно, мне померещились эти змеи?!

Алёну трясло, она не могла совладать с трясущимися руками. Присела на единственный табурет у стола. Взглянув в окно, девушка поняла, что оно тёмное – наступили сумерки. С ночью на город опустился холод. Алёна заглянула в шкаф в поиске тёплых вещей. Там лежали простыни и наволочки, стариковская одежда, клеёнчатая скатерть, несколько вафельных застиранных полотенец. Всё как обычно в деревенском шифоньере. Кроме осиного гнезда.

В самом углу третьей полки Алёна достала настоящее осиное гнездо. Размером с приличную тыкву, оно было пустым и невесомым. Повертев находку в руках, Алёна убрала его обратно в шкаф и закидала одеждой.

– Хорошо хоть без ос. – Выдохнула девушка.

Просидев ещё несколько часов в тишине и полутьме, Алёна успокаивала себя мыслью, что утром всё закончится и она поедет домой. Несколько раз промелькнула мысль сбежать прямо сейчас. Но куда? На улице темно, соседей девушка не знала, последний автобус давно уехал. Да и как не проводить старушку в последний путь? Всё-таки родная кровь.

Становилось совсем холодно.

Алёна зажгла свет. Тусклая лампочка отбрасывала неясные тени. Алёна некоторое время собиралась с духом, чтоб сходить за дровами в поленницу – хорошо бы растопить печь. Но идти предстояло через сени. Там баба Агафья.

Алёна к ней так и не подошла. Боялась.

При жизни бабушка была строгой, девочку не баловала. Вернее, даже терпела её присутствие. Давала еду, стелила постель – вот и вся забота. Тихая, спокойная по натуре Алёна большего не просила. Переживала свои визиты к бабушке молчаливо и возвращалась в город к тётке.

Набравшись храбрости, Алёна спустилась в сени. Света не было. Алёна включила фонарик на телефоне и луч света выхватил ножки табуреток, что являлись опорой для деревянного щита. На нём покоилась Агафья.

Старое, изрезанное морщинами лицо было напряжено и сдержано. Сжатые в тонкую полоску губы, делали выражение лица строгим и властным. Седые волосы убраны под платок, но прядка выбилась и вилась вдоль щеки.

Тени от фонарика падали на лицо старухи. Казалось, вместо глаз у неё две тёмные впадины.

– Подойди. – Услышала Алёна шёпот.

Девушка со стеклянным лицом стояла в ногах умершей и смотрела на лежащее тело.

– Подойди, – повторила старуха тихим и спокойным голосом. Алёна сделала пару шагов вперёд. Она смотрела на покойницу не отрывая глаз. В голове проносились сцены, отпечатавшиеся в её памяти из детства.

… Баба Агафья листает толстую книгу с незнакомыми символами и шепчет. Звук её голоса певучий, складный. Она знает строки из книги наизусть.

… На чердаке сохнут на нитке куриные лапки.

… Бабушка привела в дом огромную чёрную собаку. Подставив банку к собачьей морде, старуха собирала в склянку слюни и слизь, что капала из разинутой пасти собаки.

Всё это Алёна видела собственными глазами, но не придавала значения, ссылаясь на престарелый возраст родственницы. Сейчас эти сцены вспышками всплывали в её памяти.

– Подойди! – снова шёпот, ещё два шага вперёд.

В это мгновение фонарик погас.

– Боже, Боже! – закричала Алёна, выходя из транса видений. Она отскочила назад, налетела на что-то твёрдое. С грохотом упала то ли коробка, то ли ящик. Алёна лихорадочно тыкала в телефон, пытаясь заставить его работать. Горел только экран заставки, освещая перепуганное лицо девушки, но ничего вокруг.

Наконец-то деревянными пальцами ей удалось ввести пароль. Продолжая в истерике причитать «боже-боже», Алёна вновь включила фонарик. Сени осветил искусственный холодный луч. Покойница лежала на прежнем месте. Только рука её до этого располагалась на груди, а сейчас вдоль тела. Или нет?